Полный газ

6

Бет говорит, хризантемы будут готовы к пересадке не раньше начала мая; однако через две недели после того, как их посадили в горшки, Джек заходит в теплицу на них посмотреть – а потом бросается со всех ног искать Бет. Рассвет едва окрасил небо розовым, но сегодня редкий день, когда Бет не поднялась до восхода. Будь она на ногах, непременно бы его услышала, даже из своего домика в конце дороги. Джек пробегает дом насквозь и выскакивает в сад. Огромный дуб здесь, кажется, гнется под тяжестью листьев; но когда Джек громко зовет Бет, все эти листья – сотня воробьев – расправляют крылья и взмывают ввысь, растворяются в розовом предутреннем небе.

– Эй, где пожар? – голос Бет слышится за спиной, и Джек оборачивается.

Она все-таки встала! И уже в доме – смотрит на него сонными глазами, приоткрыв сетчатую дверь.

На кратчайшую долю секунды он задается вопросом: что́ Бет здесь делает? В такое время скорее можно ожидать, что она будет расхаживать в ночной рубашке по своему коттеджу, умываться, причесываться и помогать Коннору с ногой. Впрочем, нередко случается, что с утра Бет приходит на ферму и готовит завтрак на четверых. Может, сегодня просто решила встать пораньше – например, чтобы испечь печенье?

Джек подбегает к дому, хватает ее за руку и тащит за собой в теплицу. Он бросил на нее лишь один взгляд – на второй не осмелился. Волосы у Бет встрепаны со сна, и в пушистом свитере и вытертых до белизны джинсах она так хороша, что у него перехватывает дух. Он старается смотреть только на ее ноги – на босые, как и у него, маленькие, белые, чистые, изящные ступни.

Увидев растения в горшках, Бет хмурится. Хризантемы уже выпустили длинные зеленые листья, широкие, как ладони.

– Хм-м! Сдается мне, парень, старая карга тебя надула.

– Это не хризантемы?

– Похожи, но слишком быстро растут. Не могли они так вымахать за десять дней. Не знаю уж, хризантемы это или салат, но подозрения у меня самые мрачные. Боюсь, вместо цветов тебе подсунули черт знает что. Итак, продолжим великий садоводческий эксперимент или отправим их в компост?

Джек прищуривается одним глазом, совсем как Коннор, когда готовится отпустить шутку:

– Если это салат, то засалатим его в землю по самую маковку!

Бет ненадолго задумывается, а затем, когда до нее доходит, смеется и легонько стукает его костяшками пальцев по плечу:

– Точно! Если это цветы, пусть цветут, а если салат, пусть его салатствует!

– М-м, – говорит Джек. – Так босиком и пойдешь? Земля-то холодная. Ты и на ферму пришла босиком?

– Ну да, – кивает Бет. – И холода не заметила – так спешила приготовить завтрак одному тощему мальчишке! Кстати, об этом: давай-ка сначала поедим. А то, знаешь, не только цветы у нас быстро растут!

Он так счастлив, так переполнен восторгом, что не позволяет себе задуматься, почему на ногах у Бет – если она пришла босиком из своего домика в конце дороги – нет ни грязи, ни травы. Эта мысль на вкус как прокисшее молоко. Что с ней делать? Выплюнуть и забыть.

7

Ладонями они разравнивают землю вокруг растений, а потом просто сидят рядышком перед надгробием Блум. В воздухе стоит минеральный запах свежевскопанной глины. На надгробии из розового мрамора фотография – какой-то современной алхимией мать впечатана прямо в камень: девятнадцатилетняя Блум в день свадьбы, с опущенными глазами, кроткой улыбкой и с цветами в волосах.

Ветер колышет листья хризантем (или не хризантем?), сгрудившихся зелеными зарослями под надгробием в половину человеческого роста.