Тайнопись видений

– Только не ешь их просто так. Это от болезни.

– Цуна редко болеет! – заявила девочка. – Но если лекарства нужны другим таосцам, пусть продают порошок на Большую землю. А я-то тут при чем?

– Я не могу принимать подобное решение без тебя, цвет моей крови, – улыбнулся шаман. – Теперь ты хозяйка Таоса. Ты должна сама послушать чужаков, когда они войдут сюда, и потом ответить, что ты согласна. Люди с Большой земли говорят на своем языке, но я буду переводить для тебя их слова.

– Ты будешь, как Ри! – догадалась Цуна.

Шаман посмотрел на нее в недоумении.

– Большая Акула переводила для тебя речь других людей? – осторожно спросил он.

Цуна замолчала, сообразив, что сболтнула лишнего.

– Зови всех сюда, – сказала она, поглаживая бусы. – Я разрешу им брать у нас порошок. Только давай скорее, а то я уже устала сидеть на этой твоей кривой каменюге! И воняет тут все равно!

Глава 13

Дым и порох

Запись от суток Черного Дракона.

Пятый узел. Трид сухотравья. 1019 год эпохи Близнецов.

Я видел наемника в сумрачно-черных одеждах.Он предал двоих и теперь от смятенья страдает.От рук, ослабевших в тот миг, когда смерти просилоПростертое тело врага, что лежал в сухотравье.* * *

Кайоши простыл после первой же прогулки по озеру и теперь целыми днями лежал в комнате, потея от имбирного чая, кашляя и ожидая, когда Осита поможет ему высморкаться.

«Реки твои – вены мои. Скалы твои – ступни мои. Лава твоя – сердце мое. И живое тобою живет, а что мертво – сохранно в недрах твоих».

Слова из очередного видения продолжали крутиться в голове, и Кайоши не сразу услышал, как настоятель закончил записывать и окликнул его.

– Простите, я задумался…

– Позвольте задать один вопрос насчет вот этих пометок над записями. – Цу-Дхо приподнял провидца и показал ленту. – Я про иероглифы. Их значение «камень», «вода» и «пепел». Что вы хотели сказать, используя их?

– А, вы об этом, – вздохнул Кайоши. – Так я делю записи по временам. То, что уже случилось – неподвижный камень. Я могу рассмотреть его со всех сторон ярко и в подробностях, слышу голоса людей и свободно передвигаюсь по местности.

Будущее местами текуче, словно река. Иногда я не способен уловить ее потоки. Цвета и контуры гальки на дне размыты пеной и синевой. Здесь я ограничен в движениях и не все различаю, но могу запустить руки в волну, на ощупь достать несколько валунов и изменить с их помощью путь реки. Это видения о событиях, которые поддаются моему вмешательству.

И есть еще сны, обозначенные пеплом, – сгоревшим, неуловимым, тем, что уже не восстановить. Они самые страшные. В них я почти глух и полностью слеп. Чаще всего там только темнота, незначительные звуки и осознание смерти. Это сны о моментах, которые случаются, что бы я ни сделал. Эти ходы задумала Судьба.