Зайка

Обычно этим занимается одна и та же зайка – та, у которой самый большой внедорожник и самые крепкие нервы. Однажды мы поехали с ней. Составьте мне компанию, Зайки! А после заедем в фастфуд и возьмем на всех картошку фри.

Хорошо, Зайка, конечно.

Но поездка вышла неприятная. Мы слышали, как мальчики – гибриды, Зайка, – хнычут и плачут в багажнике, пытаются что-то сказать, но что – совсем не понятно.

Готов тебя для охотиться я! Всем мной поделись! Вирджиния Вулф – не твоя дочь! Приговариваю тебя к лабиринту нюансов!

Зайка пыталась заглушить их голоса и включила музыку – херувимскую арфу, но мы все равно их слышали. Зачем нужно везти их так далеко?

Зайка, мы ведь уже это обсуждали. Иначе они вернутся.

Но разве это этично, Зайка? Просто увезти их на другой конец региона и бросить? А что, если они опасны? Что, если им некуда будет пойти?

Этично? Зайка повторила это слово с таким лицом, будто никогда прежде его не слышала, хотя, конечно же, слышала, она ведь такая умная, очень-очень умная. Она ходила в лучшие школы по всему миру с тех пор, как ей исполнилось пять лет! Она умеет играть на гобое, фехтовать и говорит на трех мертвых языках. Этично, фыркнула зайка так, словно мы придумали какое-то забавное слово. Словно мы показываем ей уродливого человечка, сплетенного и скатанного из наших же волос, которые она так старательно укладывала и заплетала.

Она неподвижно смотрела на дорогу сквозь лобовое стекло. Ой-ой-ой. Кажется, мы ее расстроили. Зайка, ну не расстраивайся!

Зайки, не забывайте, для нас это должно оставаться просто искусством, воплощенным в жизнь. Мы выпускаем его в мир. Это все равно что живая инсталляция. Понимаете? Но, если вы считаете, что лучше их просто убить, валяйте.

Нет, все нормально. Мы пока что не готовы размахивать топорами. Она это знает. У нас и так кошмары каждую ночь, и об этом она тоже знает. И кто всегда рядом, когда мы просыпаемся? Конечно же она, зайка.

Тихо, тихо, говорит она, поглаживая наши влажные горячие лбы, убирая с них прилипшие волосы. Гладит наши сердца, чтобы они перестали так неистово колотиться. Вот, возьми, выпей. Они помогут тебе уснуть.

А после она всегда включала плейлист, состоящий сплошь из херувимской арфы. Каждый трек длился минут по двадцать, и невидимая певица завывала, как мартовская кошка. От ее высокого голоса и фольклорных модуляций у нас зубы сводило, но зайке мы об этом не говорили. Ее мы заверяли, что нам очень нравится эта музыка. Очень-очень нравится! Но зайка все равно не слушала, а лишь подпевала невидимой певице своим высоким голосом. Музыка херувимской арфы – ее любимая. Самая-самая любимая.

* * *

В мини-кафе много мини-кексиков, но знаете, что? Их должно быть больше. Почему они не расширяют ассортимент? Нужно больше мини-кексиков! Еще больше! Мы постоянно говорим им об этом, но они как будто и внимания не обращают.

Зайка сегодня ни крошки в рот не взяла. Она очень расстроена после Мастерской, потому что ПереПере не очень приятно высказалась насчет ее бриллиантовых прелюдий.

Зайка, да что она вообще знает?

Покушай, Зайка, пожалуйста, съешь что-нибудь.

Ради нас?

Мы не хотим, чтобы ты умерла, Зайка!

Мы не хотим жить в мире, где нет тебя!