Матриархия

Ладонь наткнулась на что-то скользкое и теплое. Тоненький стон.

Чьи-то глаза сверкнули на меня. Я пошарил рукой, ощупал тельце. Риточка, Рита... и если она лежит здесь, то кто пялится на меня из темноты?

Дышит, сопит. Все ближе и ближе.

Канибалы? Живут в канализации, и сюда же затаскивают своих жертв. Им не страшны женщины, они умеют видеть в темноте, и на взрывы им тоже плевать.

Вот ко мне потянулась синеватая бугристая клешня, все ближе и ближе, и стали видны смутные очертания лица фигуры. Черные провалы глаз, приоткрытая пасть. Кто-то вроде морлока, из «Машины времени» Герберта Уэллса.

Надо отползти от него, отпрянуть, но меня будто парализовало. Мутант что-то шептал, сипел, а у меня дрожала нижняя челюсть. Я прикусил язык, и вдруг перед глазами возник тот погреб с людьми, которых я не спас.

Вспомнил человека-культю, его водила на поводке Арпинэ. Наверное, она попросила у своего папаши, у Ашота - собаку, и он подарил ей мужика с оттяпанными конечностями.

Возможно, она сама жрала куски от него, а сначала он был вполне себе «целым псом».

И тех людей из погреба я тоже вспомнил, которых мы с Рифатом спасли... почти спасли. И ведь тогда как раз я изменился, стал... взрослее что ли. Как будто до того момента был мальчишкой, а сразу после стал мужчиной. Правда, осознал это только сейчас.

Рифата уже не вернуть. И Олю. Пора уже попрощаться с иллюзиями - Оли нет.

Ноздрей коснулось густое зловоние давно нечищенных зубов, плюс желудочная гниль, от «хорошего» питания.

Существо закашляло и вцепилось мне когтями в плечо:

- Этт-тхо тх-ты-ы... тх-тыы...

Надо бы скинуть его руку, оттолкнуть тварь, но я так и сижу. Где-то рядом пищит Риточка, а в глазах существа мерцают точки.

- Т-хы-ы-ы... Р-ромаа-а...

- Кто это?

- Рома... ты живой...

- Кто ты?.. - я вглядывался в черты, мигом растерявшие мрачность. Худое, изможденное лицо, впалые щеки и кустистая щетина на подбородке.

- Ром, это я. Не узнаешь? - он все тряс меня за плечи. Зашевелилась и вздохнула Рита.

- Ой... У меня голова болит...