А сейчас я хочу сказать ей только одно:
- Я люблю тебя, слышишь? Я так сильно люблю тебя! И вытащу, чего бы мне это не стоило, клянусь, вытащу!
С трудом в это верится, но в ту ночь у нас опять был секс. Горячий, живой, настоящий секс, такой же, каким мы занимались в нашей юности, в сладкой беспечной жизни, какую успели прожить в самый наш счастливый год. И даже сейчас, без сил, без красоты и надежды я верю, что ради одного того года стоило рождаться и приходить в этот безумный мир. Стоило.
Цените всякое мгновение, наслаждайтесь каждой секундой настоящего. Дышите, пока можете.
Глава 44
Глава 44. Письма
Если до этого разговора Дамиен иногда уходил домой на ночь, то после всегда оставался, вцепился в меня мёртвой хваткой, не выпускал. Тяжело уйти, когда тебя так держат: днём глазами, ночью плотно зажав в руках. Он не признался в тот день, когда случился наш самый откровенный разговор, сделал это позже:
- Ты кое в чём ошибалась: я знал, о том, что твоё тело изменилось. Догадался.
- Как?!
- Ева, я был женат и прожил целый год с тобой, так что мне известны некоторые нюансы женской физиологии. Я перестал предохраняться практически сразу, потому что понял: в этом нет надобности.
- Понял?
- Ева, в нашей спальне не было пауз. Тех, которые случаются раз в месяц в каждой семье. И ты никогда не покупала ничего, что производится только для женской гигиены.
- Боже… - закрываю глаза рукой. – Ты всё это время знал!
- Я тоже физически давно уже не тот Дамиен, который приехал встречать тебя в аэропорт. Но это и неважно. Знаешь, почему? Потому что мы не влюбляемся в руки и ноги. Не влюбляемся в лицо, волосы, губы и глаза. Мы влюбляемся в душу, а она неизменна.
- Душа меняется даже больше, чем внешность, - спорю, не зная, куда девать чёртовы эмоции.
- Меняется наше восприятие мира, а не душа. Душа может либо расти, либо нет, но в сути своей она остаётся всё той же!
Я смотрю в его глаза и в их отражении вижу себя красивой, здоровой, молодой, потому что желанной. Он целует меня так, словно боготворит, будто каждая часть моего тела – священная реликвия, владеющая его жизненной силой. Я чувствую себя сексуальной, я снова ощущаю себя живой.
Его дыхание на моей шее - квинтэссенция моего счастья и благополучия. Я закрываю глаза и представляю, что мне девятнадцать. Что я молода, полноценна, что впереди необъятное будущее и тысячи возможностей, главная из которых - материнство. И я знаю, теперь знаю, что на такие темы не шутят.
Он дышит, и я дышу. Живу, пока он рядом. Им живу.