Но мне вдруг хочется иного.
— Расскажи мне о себе, — делаю к нему несколько шагов и опираюсь локтями на перила рядом. — Как ты жил эти годы?
Понимание того, что я по сути его почти не знаю, приходит неожиданно. Знаю, какой он на вкус, какие мягкие у него губы, как чувствуется соль на его коже, какими сильными могут быть его мускулы, сжимающие в объятиях. Но… о чём он мечтает? Какой видит жизнь? Какой любимый цвет, вкус, блюдо, запах?
Осознание, что я о нём, как о человеке, как об отце своей дочери, ничего не знаю, вдруг оказывается ошеломляющим. Я ведь даже не в курсе, в чём заключается его работа, я от Кортеса узнала, что Семён уже несколько месяцев не работает на отца.
И мне вдруг хочется узнать о нём. Всё и сразу, много. Хочется, чтобы он сам рассказал — с душой и эмоциями.
Хочется впитать это, почувствовать его.
Знаю, что это желание уж точно никак не совпадает с моим решением возвести границы. Но почему-то так хочется…
39
Настя очень тепло прощается с тренером и лечащим курортным врачом. Неделя пролетела так быстро, что и оглянуться не успели. Семён побыл с нами всего три дня, а потом ему всё же пришлось уехать на работу.
Он, оказывается, смог реализовать свою мечту! Ушёл от отца, порвал связи с семьёй, кроме сестры, рискнул, продав всё, что у него было, и вложился в разработку компьютерных игр. Он ведь в юности увлекался, даже зарабатывать неплохо получалось.
И не зря вложился, как оказалось. Сам в команде разработчиков, во всём участие принимает. И дела вверх идут, новая игра вышла совсем недавно и покорила геймеров по всей стране. По факту он всё начал с нуля, и у него получилось. Удачливый он.
Тогда на балконе мы долго говорили. Я в основном слушала. Казалось, будто узнаю его заново. Он рассказал о том, как родители шантажировали его сестру ребёнком, на много лет разлучили внучку с их матерью. И ему в этой истории сильно досталось, потому что он очень любит и сестру, и племянницу.
Его мать и отец — невероятные манипуляторы. Почему они так ведут себя с собственными детьми? Неужели не понимают, что лишают их счастья?
Мне сложно это представить. Я ни за что не стану так относиться к Насте. И Семён тоже. Она ведь не проект — она ребёнок. Человек. Со своими желаниями, со своим характером, личностью, даже в свои шесть лет.
Я узнала, что он любит слушать “Нирвану”. Любит смотреть канал про автоподбор. Ему нравится синий цвет. Русская кухня. Облепиховый чай. Американо. Грейпфрутовый сок.
Он не любит запах ванили и не переносит мяуканье котят, потому что его топит жалость, а он вроде бы как взрослый и брутальный. Ему скучно таскать железо в зале и он мечтает снова вернуться к скалолазанию. А ещё был бы не прочь попробовать какие-то водные виды спорта.
Я так много узнала в тот вечер о нём, как о человеке, что странным образом сама почувствовала некоторую наполненность. Как будто пустое давящее пространство внутри вытеснили и заполнили чем-то нужным, правильным, лёгким, приятным.
Я почувствовала то, чего никогда не ощущала между нами — близость. Не физическую, её я каждой своей клеткой не раз чувствовала, а духовную. Как будто только сейчас он открыл передо мной душу и позволил туда заглянуть, увидеть его настоящего.
Ещё Семён признался, что ему очень нравилось, когда у меня были светлые волосы.
— Мой фетиш — моя училка-блондинка, — сказал без сексуального подтекста вроде бы, но у меня, будто я в совсем юном возрасте, вспыхнули щёки. — Тебе и с тёмным великолепно, огонь прям. Но светлый… он как бы твой, понимаешь? Не как маска.
ebooksa