– Нет, – коротко ответила Лариса Наримановна. – На этот раз он не мешал.
– И на том спасибо, – буркнул Лайк. – В таком случае, чем обязаны?
– Мы заглянули с единственной целью, – елейным голосом произнес фон Киссель. – Убедиться, что у официальной группы под тройным патронажем все в порядке.
– А то не видно, что у нас ни хрена не все в порядке, – прервал его Лайк, угрюмо разглядывая два постепенно теряющих полупрозрачность тела на ковре у кровати.
– И еще напомнить, вдруг забудете, – не обращая внимания, добавил Светлый. – При обнаружении… ну, вы понимаете, о чем я, коллега! Да! Так вот, при обнаружении этого можете смело обращаться к наблюдателю Солодовнику, у него постоянный контакт с Инквизицией.
– Всенепременнейше! – Лайк сидя шаркнул туфлей по ковру. – Сей же миг, едва обнаружим!
– Благодарю! – фон Киссель светски склонил голову. – Не смеем задерживать! – и совсем другим тоном: – Пошли, Леша.
Шведу показалось, что Светлые удалились несколько поспешнее, чем того требовала ситуация.
– Щит! – напомнил Лайк.
Ираклий занялся.
– Почти не изменился, – вздохнула из кресла Лариса Наримановна. – А ведь я не видела его девяносто шесть лет!
– Кого? – оторопел Швед. – Фон Кисселя?
– Инквизитора, балда!
– А…
– Кстати, Арик, – Лайк поднял на одессита цепкий взгляд. – Ты, конечно же, не знаешь, кто это был. Один из величайших магов средневековой Европы, Людвиг Иероним Мария Кюхбауэр, известный в различные времена также как Дункель, Оливер Розендорфер и Кармадон-Совиная Голова. Он примкнул к Инквизиции, еще когда в святой земле вовсю шастали сарацины. Поэтому молодые Иные его не знают. Последние годы, – Лайк криво усмехнулся, – Совиная Голова заведовал Пражским схроном артефактов исключительной мощи. Угадай, зачем он сегодня здесь, в Питере?
Турлянский сдержанно кашлянул перед тем, как ответить:
– Кхе-кхе… Как я понимаю, его присутствие говорит о двух фактах. Ментор-артефакты однозначно не попадут в руки Светлым. Но, с другой стороны, не достанутся они и нам.
– Ты совершенно прав! Совиная Голова ничего и никогда не выпускает из загребущих своих ручонок. И советую всем опасаться этих ручонок, я вполне серьезно. А пуще того, опасаться его воистину нечеловеческого интеллекта. Я не знаю, как там было на самом деле, но недавняя утечка из Бернского схрона Инквизиции вполне могла быть спровоцирована им и его советниками. И Зеркало подкачали, и равновесие в Москве в итоге восстановилось, и все артефакты из независимого Берна к Совиной Голове в Прагу переехали. Грандмейстерский ход!
– А почему не гроссмейстерский? – угрюмо поинтересовался Швед.
– Потому что meister’ом Совиная Голова стал в нынешней Вестфалии, а Grande его нарекли в Андалузии. Так как-то и прижилось… Что еще вас интересует?