— А разве не для этого вы меня взяли на борт?
Печёнка лишь усмехнулся.
Матросы между тем продолжали наводить порядок: ошмётки тварей сбрасывали за борт, тела зашивали в парусину...
Капитан поднялся на мостик. Правая штанина была разорвана, лицо бледное от ярости. Прежде всего отчитал штурмана за то, что он вместе со всеми уничтожал тварей.
— Твоё дело — штурвал, милсдарь Родриго. Сам знаешь.
Тот склонил голову:
— Виноват, капитан.
— Что с курсом?
Родриго Двухголосый выпустил из трубки клубы сизого дыма. В который раз сверился с компасом, кашлянул:
— Кажется, не сбились. Я ведь штурвал закрепил... перед тем, как...
Ахавель хотел было что-то добавить, но заметил ведьмака и передумал. Хмурясь, подошёл к Стефану и Бартоломью с Печёнкой; на ходу достал и набил свою трубочку, поджёг, затянулся...
— Видели вы прежде подобных тварей? Я — нет.
— Тысячу раз, — сказал ведьмак. — Только все они были не больше ногтя на моём мизинце. Это паразиты, живут в представителях рода
— И после этого, — проворчал Бартоломью, — люди смеют пренебрежительно отзываться о пирогах с ежатиной!..
— А что дальше? — спросил у ведьмака Ахавель. — Медузы размером с курган? Черепахи, к которым можно будет пристать, как к острову?
Ведьмак задумчиво покрутил ус.
— Вряд ли. В Безумном море, конечно, встречаются реликтовые виды, но... Я бы скорее ждал других чудес. Meнее... материальных, если хотите.
— Не хочу: в прошлый раз я насмотрелся досыта. Вот что, милсдарь Стефан, ступайте-ка к себе и отдохните как следует, на вас лица нет. Если вы нам понадобитесь — позовём. Поешьте, обработайте раны, поспите. Медикусом у нас Мойрус, он к вам заглянет, как закончит с остальными.
Ведьмак отмахнулся:
— Я сам управлюсь, ничего страшного. А что, часто вы бывали на Меже?