А потом очередной крик «Остров! Остров, капитан!» заставил его вскочить на ноги. Даже не сам крик — предчувствие.
Из тумана, из густой белой млечности по правому борту вынырнул зелёный склон. Хотя скрипели снасти и перекрикивались матросы, было слышно, как поют скворцы. Или зеленушки; в птицах Стефан никогда толком не разбирался.
Туман клубился меж плотных стволов и ветвей, что гнулись под тяжестью яблок. От аромата рот наполнился слюной.
— Готовьте шлюпки! — велел Ахавель. — Похоже, прибыли!
И тогда Стефан увидел, как слева, из густых камышовых зарослей выплывает плоскодонка, неуклюжая и угловатая, словно огромная колода для свиней. В плоскодонке сидел мужчина в чёрной кожаной куртке. Беловолосый — но не старик; пышная грива была перехвачена простым узорчатым ремешком.
Человек в лодке правил вдоль берега, не обращая внимания на корабль. Короткое весло то погружалось в воду, то взлетало, роняя хрустальные капли. Двигался мужчина легко и грациозно, и только внимательный взгляд заметил бы, что он — ранен. Куртка была незастёгнута, под нею, под рубахой, наверняка скрывалась повязка или тугой бандаж. Стефану показалось, что он даже видит проступающие сквозь ткань капли крови.
А может, это был пот. Обычный пот.
Беловолосый правил к мыску, над которым свесили ветви ивы. Там, в тени, стояла изящная женская фигурка. Подул ветер, и до Стефана донёсся тонкий дразнящий запах крыжовника.
— Нет, — тихо сказал Журавль. — Бартоломью, велите поворачивать.
Тот хотел было возразить, но посмотрел в глаза Стефану и просто кивнул.
С мостика, громыхая каблуками, спустился разъярённый Ахавель.
— Куда бы вы ни плыли, — сказал ему ведьмак, — это не ваш остров. Неужели не видите? Неужели не понимаете?
— Что, во имя Ильмо Безбрежного, я должен видеть и понимать?
— Весло, капитан, — кашлянул де Форбин. — Гляньте ж на весло.
Ахавель вынул трубочку изо рта — видимо, для того, чтобы ясно и исчерпывающе изложить всё, что думает о ведьмаках и краснолюдах, об их внебрачных связях с вёслами и кровном родстве с ослами.
Вместо этого закашлялся, побледнел и сунул трубочку обратно. Шумно выдохнул. Зашагал, окутанный клубами дыма, к себе на мостик.
В молчании «Слепой Брендан» продолжил путь. Матросы, затаив дыхание, вытянули шеи и провожали остров взглядами, пока тот не исчез из виду, пока не скрылись вдали женская фигурка, яблони, лодка, мужчина в ней, пока не растворилось в тумане весло, с которого падали хрустальные капли.
Падали, но не оставляли кругов на воде.
10
— Да это же, — сказал ведьмак, — королевский пир, не иначе! Изумительно! А вот, к примеру, свежих яиц у нас нет?