— Лука отказался. Он видел, что происходит с другими, и боялся этого. Все мы боимся... Ну и, в общем, Петер, конечно, был в ярости.
— Могу себе представить.
Марк покачал головой:
— Не можешь. Но Лука выдержал и в конце концом просто ушёл. Неделю жил в джунглях. Петер следил за ним. Помогал.
— Помогал?!
— Да ты ж его мало знаешь, а он... он не злопамятный Ну, то есть, конечно, он бы особо и не мог, но... в общем, сердце-то у него доброе. И в конце концов Лука сдался. Наверное, понял, что выхода нет. Или просто устал. Потом он ушёл, как рано или поздно уходят все. Дня через два его Ягуар с Орлом вроде как видели рядом с Крепостью.
— Подожди, Марк! Выходит, он ещё жив?!
Мальчик с досадой пнул ногой выступавший из земли фиолетовый корень.
— Я всё не так объясняю! Пойми же: Лука умер уже после того, как Петер его укоротил. Тело остаётся, а сам человек... тает, что ли... просто тает. И в конце концом умирает даже тело.
Дальше до Маяка они шли в молчании. Быстро темнело, но вокруг по стволам, лианам, листьям ползало бессчётное количество светляков, так что дорогу Марк отыскивал без труда.
Маяк оказался огромным платаном, верхушку которого когда-то давно срезало ударом молнии. Там, в развилке, был сооружён деревянный помост.
— Это, — пояснил Марк, — для тех случаев, когда Петер улетает далеко в море. На помосте выложен из камней круг, там можно жечь дрова.
— И помост не сгорает?
Марк пожал плечами:
—Пока ни разу не сгорел.
Но зачем всё это?
—Думаю, когда Петера долго нет на острове, он начинает забывать сильней обычного. А возвращаясь, легко может спутать и заблудиться среди здешних островов. А так он рано или поздно замечает Маяк и просто летит на... — Марк запнулся.
—...огонь?
—Да, огонь!... Смотри, смотри!
Она обернулась.