— Готов биться об заклад: они или уже идут сюда, или вот-вот обнаружит, что Мойра с мальчиком сбежали, — и тогда всё равно отправятся по их следам. У меня самого есть несколько вопросов к вашему капитану, но чтобы задать их, нам всем неплохо бы выжить. Для этого Ахавель должен закончить свою историю, а Мойра — расшифровку. Согласен?
Тередо сплюнул ему под ноги и отошёл, ворча вполголоса.
— Благодарю, — Китобой кивнул ведьмаку и пожал плечами. — Собственно, история простая. Когда мы остались сиротами, нашёлся только один человек, которому не было на нас наплевать.
— Таинственный путешественник и могучий лекарь Нисифоро.
— В самую точку, милсдарь Стефан. — Китобой помолчал. — Потом, конечно, я понял, что интерес его был отнюдь не бескорыстным. Нисифоро нуждался в помощниках. Это был человек с безумными амбициями! Впрочем, разве кому-то другому взбрело бы в голову плыть через пол-Океана одному, в утлой шлюпке... Так вот, у Нисифоро были с собой какие-то рукописные листы. Он не расстилался с ними ни днём, ни ночью; когда ложился спать, подвешивал в сумке под потолком, чтобы крысы не добрались. Листы эти были копиями Манускрипта.
— Очередными поддельными копиями?
— Нет, это были копии, которые Нисифоро сделал собственноручно, с оригинала. Копии и, что важней всего, переводы.
— Постойте, но вы же сами рассказывали о том, что Кашалот никому не позволял покинуть тот остров.
— Никому из тех, кто пытался похитить Манускрипт. Нисифоро знал об этом и заранее подготовился. В одной из обнаруженных нами хижин мы нашли стол и письменные принадлежности, но скелета там не было. Мои люди решили, что хозяин сгинул при попытке спастись, но я-то знал правду: он действительно спасся. Приплыл на остров, сделал копию с Манускрипта и уплыл восвояси. Думаю, он был так уверен в себе, поскольку кое-какими магическими способностями владел. Не выдающимися, но вполне достаточными, чтобы приманить рыбу да опреснить воду.
— И вот он тихо-мирно возвращался в Новиград, чтобы протянуть руку и взять власть над миром, а тут ваша каравелла...
— Примерно так. Он не мог просто раскланяться, дескать, спасибо за предложение, но лучше я своим ходом. Его бы просто не отпустили. Заподозрили в том, что везёт сокровища или ещё в чём-нибудь.
Ведьмак кивнул:
— А не обнаружив сокровищ, решили бы, что уж это-то подозрительнее всего.
— Да — и поэтому он остался. А потом, видимо, решил воспользоваться случаем. Не хотел больше ждать. Нас он взял в помощники: бесправные сироты, один из которых к тому же лишился некоторых воспоминаний. Мы расставляли свечи, в нужный момент бросали в жаровню какие-то порошки и смеси, а он читал нараспев слова, помавал в воздухе руками. Иногда откровенничал с нами.
— Не мог удержаться?
Китобой хмыкнул:
— Да кто бы удержался? Он провернул такое, о чём и думать не могли самые могущественные волшебники — те, кто всю жизнь презирал его и считал неудачником! Я думаю, к тому моменту, когда мы наткнулись на шлюпку Нисифоро, тамошние летучие рыбы и морские монахи боялись к ней приближаться, он же наверняка все уши прожужжал им о своём триумфе. Ну что ж, теперь у него были более благодарные слушатели. Вот только он не учёл двух моментов. Во-первых, мы были очень развитые дети, отец нами занимался и поблажек не делал. Читать мы умели и вообще довольно быстро начали кое-что понимать в путаных речах Нисифоро. А во-вторых, я всё сильнее ощущал свою ущербность. Лихорадка сожрала самое ценное: воспоминания о родителях и доме. Со слов Петера я знал о них, но сам не мог вспомнить даже лиц. А ведь прошла всего-то пара недель!
Ахавель выбил трубочку и стал наполнять заново, уминая табак подушечкой большого пальца.
— В общем, мы, конечно, заглянули в его записи — и поняли едва ли десятую часть из того, что прочли.
— Как вам вообще удалось их заполучить, если Нисифоро не спускал с них глаз?