Блин, так кто меня душил? Неужели баба?!
Видя, что Оз далеко не звезда реслинга, я кинулась его спасать. Ай, мамочки, она же тяжёлая, как гиппопотам, как она его только не расплющила! А эти руки?! Они созданы для того, чтобы убивать!
Да-да, «двое на одного», «лежачего не бьют», а что делать?
Связав женщине руки её же удавкой, которыми оказались чьи-то старые панталоны, мы пошли в знакомом направлении. В полицейский участок. В этот раз нас даже не оборжали, так как наша Прекрасная душительница (как мы переименовали её с Озом) в силу своего скудоумия и возможного психического расстройства не отрицала вины.
Однако, несмотря на благополучный исход проблемы, гнев влиятельных отцов нас всё ещё страшил, поэтому в награду мы попросили одного. Чтобы общественности не стали известны наши настоящие имена.
Глава 9. Умереть от любви
«Сенсация! Сенсация! Бэтмен и Робин поймали Бесстыдного душителя!»
Несмотря на то что я первым делом приняла дома ванну, запах трущоб не давал покоя даже во сне. Я видела знакомые места, свой настоящий дом, но везде ощущалась еле уловимая вонь. Различала как отдельные запахи, так и непередаваемые созвездия ист-эндовских «ароматов». К счастью, сознание недолго надо мной издевалось, и с каждым новым сном напоминаний о ночном приключении становилось всё меньше.
Я в нашей гостиной. Всё как обычно. На журнальном столике лежат томики с дамскими детективами, которые мама так любит. В люстре перегорели две лампочки и, по-хорошему, следовало бы попросить у соседей стремянку, чтобы наладить освещение, да что толку суетиться во сне? Интересно, мама уже поменяла лампочки или сидит в темноте и ждёт меня?
Слышу с кухни звуки телевизора и направляюсь туда. Хоть бы одним глазком увидеть маму…
Этот сон сминается, и меня выкидывает в другой.
И почему я в своё время не овладела техникой осознанного сновидения? Лень или мне просто нравилось укурище, которое я вижу каждую ночь?
Ну вот, я всё-таки на кухне. Несколько тягучих секунд уходит на то, чтобы понять, что она чужая.
Женькина кухня.
Мы часто с ним пили здесь чай, а иногда после ночёвок я готовила нехитрый завтрак из яичницы и сосисок для Женькиного папы, который приходил с ночной смены.
Тот день, когда я была здесь в последний раз.
Тесное пространство едва вмещает меня и ещё пару женщин, чьи имена я давно забыла. Они ходят туда-сюда, болтают, перескакивая с темы на тему.
Меня бесит, когда они говорят о Женьке, и почему-то успокаивает, когда разговор скатывается к бытовым вопросам и обсуждениям курса валют.
У меня руки в крошках от яиц и картошки, потому что так же, как в тот раз, я режу салат. А какой у меня красивый маникюр. На выпускной сделала. Бордовый, глянцевый, непривычной для меня прямоугольной формы. И всё в белых и жёлтых крошках от продуктов.
Я стараюсь сдерживаться, но слёзы одна за другой капают на доску и на порезанный салат. Благо совсем не красилась в тот день, а то салат получился бы в чёрную крапинку.
ebooksa