Псих опять умолк; в наступившей вновь тишине отчётливо зашумел маленький чайник на маленькой спиртовке.
— В общем, да, — глухо подтвердил Псих. — Я имею в виду именно эту дырку.
— Вообще я уже такое видел, — брякнул зачем-то Сиверцев, прикидывая — отправился всё-таки ролик с заимки в институт или так и завис в локальном сегменте? По идее должен был уже уйти, даже невзирая на отвратительную связь.
Псих неожиданно прекратил звякать посудой, поставил миску на стол и повернулся к Сиверцеву.
— Видел? — спросил он недоверчиво. — Где?
— Около заимки, — растерянно принялся рассказывать Ваня. Недоверие Психа его озадачило. — Только там не кровосос был, а слепая собака. Сунулась прямо к нам, в одиночку, ну и пришлось пристрелить. Глянули — а на темени у неё такая же фистула, как и у кровососа. И паразит какой-то вроде червя в ней прячется.
— Белый такой? — хмуро уточнил Псих.
— Ага, белый или скорее светло-серый. Но светлый, да.
— Холера, — выругался Псих и лицо у него сделалось озабоченным.
Он отошёл к столу и полкам, пошарил на одной из них и принёс распечатанную карту Зоны. Точнее, не всей Зоны, а самой старой её части, от АЭС на севере до бывшего первого южного кордона.
— Ну-ка, покажи — где это случилось, — велел он Ване. Тот отыскал нужное место и довольно уверенно чиркнул ногтем по бумаге:
— Вот тут! Около жиденького такого леска, примерно в километре от заимки. В леске ещё всё время верещал кто-то, противно так, аж мороз по спине.
— Вот дьявол, — пробурчал Псих. — Плохо! А с кем ты тогда был? Не сам ведь?
— С Филиппычем, начальником охраны, — честно сознался Сиверцев. — А что?
— Пытаюсь понять — кого он выслеживает. Скорее всего тебя, Ваня.
— Кто выслеживает? — нахмурился Сиверцев. — Ты о чём вообще?
— Кто-кто… Суперконтролёр, пси-монстр, как хочешь называй. Тот, кто выманивал и уводил сталкеров прошлой осенью. Ты-то должен помнить! И тот, кто охотится на всех, знающих о дупликаторе. Не делай невинную рожу, Ваня, о дупликаторе ты кое-что слышал, мне Тараненко сказал. Так что все мы под колпаком.
Сиверцев ошарашенно глядел на Психа и пытался осознать — в какой очередной переплёт его угораздило вляпаться.
Глава восьмая
Киргиз заглотил свою пайку чисто механически, даже вкуса толком не почувствовав. Как обычно сначала показалось, что еды недостаточно и Киргиз легко слопал бы ещё столько же, однако минут через десять чувство остаточного голода притупилось и появился даже некий намёк на сытость. Ещё минут через пять Киргиз уже твёрдо знал: теперь со второй пайкой однозначно не справится.