Смерека уехал, а Швед с Ефимом перешли на бульварчик и приблизились к гостям.
— Какими судьбами? — осторожно поинтересовался Швед, пожимая им руки.
— С инспекцией, — буркнул Завулон. — Между прочим, через неделю мне сдавать отчет по вашему Дозору. Восстановлен он или нет.
— Восстановлен, — выдохнул Швед без тени сомнений. — Теперь уже точно можно сказать: восстановлен в прежнем объеме. Патрулирование две недели как налажено, административный отдел и бухгалтерия в процессе, обучение и эксперты тоже в процессе. Неважно только с отделом спецопераций: опытных работников раз, два и обчелся.
— Наслышаны, наслышаны, — кивнул Завулон. — Ну, пойдем, что ли? Не здесь же сидеть.
Завулон обернулся и зычно позвал:
— Шагрон!
Тот оторвался от разглядывания памятника «Твиттеру», а потом быстро зашагал к трапу.
На верхней площадке уже было накрыто — аперитив, закуски. Швед на правах хозяина какое-то время курсировал между камбузом и столом, но Феофаныч дело знал, причем заметно лучше самого Шведа.
Минут через пять подъехали ведьмочки; Завулон с Юрием отвлеклись на них, а Шведу представилась возможность перемолвиться с Рублевым.
— Ты-то откуда взялся? — спросил его Швед.
— С ними приехал, — ответил тот, кивая на москвичей. — Маришку с Натой отвозили в интернат. Недалеко от Прилук.
— У нас есть интернат под Прилуками? — удивился Швед.
— Не у нас. У Инквизиции.
— Даже так? — удивился Швед еще сильнее.
— Даже так, — вздохнул Рублев. — Что-то там такое масштабное вызревает — все спорят, торгуются, выгадывают чего-то… Совиная Голова в Прилуках особняк купил, Завулон туда как на работу ездит. Да и не он один. И у меня серьезные подозрения, что это все из-за Маришки и ее недавних пророчеств.
— А ты покою хотел… — сказал Швед задумчиво. — Жалеешь теперь?
— Толку жалеть… — отмахнулся Рублев. — Главное, чтоб моим было хорошо. А Маришке понравилось учиться, я и не ожидал.
— Что ж… Если ей на пользу и в охотку — можно только порадоваться.
— Я и радуюсь, — буркнул Рублев и усмехнулся. — В известной мере. Правда-правда!