Отвечать ей Сергей не стал, лишь равнодушно пожал плечами, давая понять, что все эти интриги ему малоинтересны. Да и круассан сам себя не доест. Чего болтать попусту? Рассказала — спасибо.
А спутница не умолкала, понемногу расставляя точки над «i» в их мимолётных взаимоотношениях и честно обрисовывая сложившуюся ситуацию со своей точки зрения:
— Как я поняла, назад, в Департамент ты не планируешь. Можешь не отвечать! — повысила она голос в ответ на колкий взгляд Иванова. — Я и так тебя понимаю. Сама бы после такого не вернулась. Сначала вроде как выгоняют, потом следят, словно ты у них что-то украл, потом оценивают на профпригодность, и всё это без твоего разрешения и в полном неведении! Некрасиво. Сама хоть и участвовала, но... прости за этот цирк. Даже вспоминать неприятно.
На этом её исповедь и закончилась. Лана наконец-то взяла свой круассан и принялась лакомиться почти остывшей сдобой, не забывая запивать каждый откушенный кусочек небольшим глотком кофе. За столиком установилась тишина.
Каждый воспользовался паузой по-своему. Женщина — чтобы поесть, Иванов — чтобы поразмыслить над услышанным. Верить ей на слово он, конечно, не собирался и вполне допускал... да бывший инспектор и сам не знал, что сейчас он допускает. Просто был готов ко всему, к любому повороту событий.
Докушав, Лана с усмешкой бросила, будто бы невзначай:
— Спрашивай, вежливый ты мой...
Иванов себя упрашивать не заставил:
— Про нелюбовь к Спецотделу — очередной психологический ход?
— Нет. Искренняя нелюбовь, — опровергла она догадку. — Я действительно их терпеть не могу по ряду причин.
Стало интересно.
— Тогда почему ты с ними работаешь?
— Не с ними, — поправила парня Лана. — С Александросом. А должность внештатного сотрудника — это так... для удобства. Не больше. Я и с тобой сейчас лечу исключительно из-за него, точнее из-за морального долга перед ним. Добровольцем. Он это понимает, я понимаю, но вслух не говорим, стесняемся. Делаем вид, что я примерная подчинённая, готовая в огонь и в воду по первому требованию партии... Тьфу ты! — она сделала вид, что сплёвывает. — По первому намёку начальства! А он делает вид, что ничего не понимает!
В этот момент в заведение ввалилось несколько галдящих без умолку американцев и сразу стало шумно, тесно, некомфортно.
— Пойдём отсюда, — предложила женщина. — Янки не успокоятся, уж я-то знаю. Будет только громче.
***
Выйдя в терминал, разместились у одной из многочисленных опорных колонн, стоящей немного в стороне от основного потока путешествующих. Спутница, постоянно бросая косые взгляды в привычно помалкивающего Сергея, не выдержала и заговорила первой:
— Не веришь?
— Нет, — ответил парень. — Не верю, конечно. Звучит как сказка про нелюбимый офис посреднической фирмы. И уходить ввиду бесперспективности нужно, и бросить жалко. Но дело даже не в этом. Я не понимаю, для чего ты мне эти байки рассказываешь? Неужели у меня такая тупая морда, чтобы верить во всё услышанное?
— Скажи проще — пиз..шь ты, Лана! — нисколько не стесняясь своей нецензурной прямоты, заявила спутница. — Так честнее будет. Но я говорю правду.