— Здравствуйте, — с серьёзным, официальным лицом начал Иванов, понимая, что в этот момент хозяйка смотрит на него в глазок. Мы из... — на руке зажглась Печать. — Откройте.
Слово «пожалуйста» инспектор не употребил намеренно, придавая таким образом большую официальность своему визиту.
Погасив служебную метку, он продолжил, не давая женщине опомниться:
— Не волнуйтесь, ничего страшного. Нам просто нужно с вами поговорить.
— В субботу вечером? — недоверчиво раздалось из-за двери.
Пришлось изображать на лице скорбь.
— Это у вас выходной, а у нас — служба.
Но Валюхина не спешила впускать нежданного гостя, продолжая по обывательской привычке сомневаться в подлинности документов. Как будто настоящие преступники будут специально ради неё такую комедию ломать! Они проще делают: захотят ограбить — в подъезде или на улице со спины по башке чем потяжелее приложат и спокойно откроют дверь хозяйскими ключами. Спектакль с ложными полицейскими — это для серьёзных разбоев придумано, где заранее известно, что деньги у человека есть, причём немалые. Здешним обитателям, судя по словам Антона, такие опасности не грозили.
— Я соседей позову.
— Да на здоровье, — согласился Сергей. — Только тогда нам придётся и им рассказать о цели своего визита.
— А зачем вы пришли?
— Мне прямо в подъезде начинать говорить? К тому же, документов я пока ваших не видел и не могу с точностью утверждать, что вы — гражданка Валюхина.
За дверью замолчали, обдумывая услышанное. Пришлось нагнетать:
— Мне участкового вызвать? Ему поверите?
— Да что случилось-то?! — взвизгнула женщина. — Я ничего не знаю!
— Верю. — не стал спорить инспектор. — Откройте — и я вам всё расскажу. Не переживайте, кроме меня здесь больше никого нет.
Щёлкнул замок, дверь приоткрылась на десяток сантиметров. Из квартиры показалась лицо тётки лет сорока пяти. Без косметики, обрамлённое химической завивкой рыжеватых волос, с чётко обозначившимися морщинами по уголкам глаз.
— Покажите документы ещё раз, — попросила она.
На правой ладони Иванова снова вспыхнула Печать, а сам он изобразил самую добрую, понимающую улыбку из всех, на которые был способен.
Насмотревшись, Валюхина, поджав тонковатые губы, нерешительно впустила инспектора.