— Неизвестно. Может, и сироты. А может, Лане удалось заполучить не все данные. Крыса, к примеру, в архиве нужный листик сожрала с голодухи — и прощай!
— Могли и домовую книгу заменить, — подкинул вариант Антон. — По утере или ветхости. В таком случае в неё вносили только тех, кто проживал в доме на момент обмена документа... Прокатимся к Никите Михайловичу?
Что-то подобное Серёга и ожидал от непоседливого напарника. Прикинул расстояние — далеко. Вспомнил о том, что сегодня среда, а значит середина рабочей недели. Просить у босса законную командировку нельзя — придётся раньше срока делиться информацией. А чем делиться? Домыслами и догадками? Кроме второй раз всплывшей фамилии Рваных и давней истории про пропавшую почтальоншу у них ничего нет. Вставит фитиль Фрол Карпович за несанкционированную возню в уже закрытом с его тяжёлой руки дознании, ой как вставит... В этом сомневаться не приходилось.
Швец же распалялся всё больше и больше:
— Я расписание знаю. Вечером в поезд — утром там. День на отработку дедушки. Затем экспрессом назад — и в пятницу утром на работу. Мухой обернёмся! Серёга! — свободная от лимонада рука затеребила пиджак напарника. — Рваных к нам сам не заявится! Если шефа боишься — зря. Не спалит! В крайнем случае я на себя вину возьму. Мол, так и так, проявил нездоровую инициативу, готов огрести по шее...
Рассердившись на ненужный героизм Антона, инспектор допил потеплевший напиток, с хрустом смял стаканчик в кулаке и ответил:
— С ума не сходи. Едем вместе, значит и отвечаем вместе. Запоминай — в случае аврала делай морду кирпичом и упирай на эти... как там Машка говорила... «вновь открывшиеся обстоятельства».
Против ожидания, призрак не обрадовался согласию коллеги. Задумался, негромко спросил:
— Ты же не хотел ехать. По физиономии было видно. Почему поменял мнение?
— Не «не хотел», а сомневался. Прогуливать работу, знаешь ли, чревато...
— Правду говори.
Мимо них прошла точёная, красивая девушка в лёгком топике, ультракороткой юбке и на поцокивающих каблучках. Обдав друзей мягким ароматом духов, она, повиливая бёдрами, окатила их небрежным, без особой заинтересованности, взглядом и пошла себе дальше, радуя эстетические мужские вкусы молодостью и проработанной в спортзалах фигурой.
Проводив красавицу жадными, чуть посоловевшими глазами, Иванов, горько вздохнув, покаялся:
— Мне самому интересно до истины докопаться. Ну и развеяться не помешает. Видишь, какие ходят? А мы на работе торчим... Из удовольствий одно пиво... Надо сменить обстановку, ну или в клуб завалиться в субботу! Коктейлей попить, пар выпустить.
Мотивация друга нашла в призрачном сердце Антона горячий отклик.
— До субботы далеко, до Рваных ближе. Бросай хандрить! Потом в клубешник смотаемся, никуда он от нас не денется... Предлагаю предложение: сейчас разбегаемся кто куда и пересекаемся вечером. Доберёшься до вокзала — вызови... Готовь цыплёнка в дорогу, яйца варёные и билеты купить не забудь. Туда и обратно! И на меня тоже! Купе выбирай, не жлобься. Деньги я отдам! Очень, знаешь ли, хочется на поезде прокатиться...
***
Привокзальная площадь жила своей жизнью. Суета, толчея, чемоданы, сумки, броуновское движение спешащих одновременно во все стороны людей, беспрестанно высаживающие пассажиров и торопливо отъезжающие маршрутки, невнятное из-за общего гвалта объявление поездов, цифровое табло с регулярно изменяющимися строчками, запах беляшей и железной дороги.
Сергей с Антоном пристроились недалеко от входа в недавно отремонтированный вокзал и, не пожелав идти внутрь, коротали оставшиеся до начала посадки минуты, развлекаясь тем, что пялились на особо колоритных путешественников, коих вокруг имелось с избытком. И цветастых, дорого одетых любителей дайвинга с увесистой сбруей аквалангистов и заплетёнными в дреды волосами, свисающими до пупа; и худых бородачей с мосластыми от долгих переходов ногами да затёртыми рюкзаками выше голов с притороченной, уставшей от дыма костров, гитарой (эти, все как один, выглядели крайне целеустремлёнными и слегка торжественными); и издёрганных отцов семейств, увешанных до затылка багажом, недовольно-крикливых и норовящих устроить скандал с домашними без особого повода.
К крохотному, метрах в трёх от напарников, сувенирному павильончику с дежурным набором для гостей города — тарелками, магнитиками, никому не нужными путеводителями и прочим тематическим ширпотребом, вальяжно подошла дама. Очень полная, в льняном, с потными подмышками, платье, с беспечно удерживаемой на локте сумкой и переизбытком аляповатого макияжа на луноподобном лице.