Пользуясь великолепной летней погодой, друзья расположились на одной из скамеек центрального городского сквера и предавались лёгкому безделью, попивая из больших стаканчиков холодный лимонад, купленный в магазине поблизости.
— Алло, — протяжно, разморено протянул Сергей, отвечая на вызов, подмигивая напарнику и одними губами обозначив: «Лана».
— Привет. Я тебе на почту сбросила файл. Видел?
— Не-а...
— Тепло пагубно действует? Мозги разжижились? Там СМС-ка была. Не поленилась, отправила. Как ты, Иванов, вообще работаешь? Или ты не работаешь? Спишь? Надеюсь, не в привычном одиночестве?
На граничащие с хамством насмешки внештатной коллеги из Спецотдела парню было плевать. Успел за совместно проведённое в Египте время привыкнуть к её злоязыкой манере общения. Лану это, похоже, немного цепляло и она начала считать своим долгом превращать любой, даже самый нейтральный диалог в завуалированное предложение вступить в словесную пикировку.
Ну или в силу эксцентричности характера не любила церемониться и придерживаться общепринятых правил, предпочитая не стесняться в словах и выражениях.
— Не сплю. Службу служу и пользуюсь законным правом на отдых в обеденный перерыв, — позёвывая, потянулся парень.
— Да мой же ты лапочка! — восхитился динамик. — Устал, наверное? Вымотался? С ног валишься, сознание теряешь, в телефон посмотреть сил не остаётся? Бедная женщина должна сама и помочь, и позвонить, и напомнить, и спасибо себе сказать?
— Давно скинула?
— Полчаса назад. Жду вот, когда про меня вспомнить соизволишь, все глазоньки выплакала...
Сарказм плавно переходил в яд. Пришлось парню всё же огрызнуться.
— Не хотел мешать занятому человеку, да и по выслуге лет надоедать не положено.
— Уел, — хохотнул смартфон. — А я никак в толк взять не могла — глупенький ты или робкий? Что ни скажу — проглатываешь молча, делаешь вид, будто ничего не понял. А ты, оказывается, воспитанный... Признаю. Один-один. Совсем ты мне нравиться начинаешь, Иванов. Решено! Женю на себе!
Беседа обратно перешла в разряд приятельских подколок и беззлобных шпилек.
— Нельзя мне, — сурово принялся защищаться инспектор. — Я ещё маленький, неразумный.
— Ничего, — сладко, с придыханием прошелестел голос букинистки. — Мне в самый раз. Считай, щеночком забираю. И сидеть научу, и, — градус эротизма в динамике достиг накала, — лежать правильно. И не только лежать...
— Убегу, — решительно не сдавался Сергей. — Спрячусь. Паспорт потеряю. Шефу нажалуюсь...
Последний довод окончательно развеселил женщину. Отсмеявшись, она признала вторую «ничью» и перешла к делу:
— Фрол Карпович — это серьёзно... Ладно, убедил, побегай пока на воле, пощипай свежую травку... Раз ты письмо не читал — запоминай. В указанном тобой месте находились четыре подворья. Агафьины, Масловы, снова Агафьины — родня, похоже, и Рваных. По домовым книгам узнала. Они семьдесят лет хранятся в паспортных столах, потому особых усилий прикладывать не пришлось.