Ключ Соляного Амбара

– А у вас что, электричество вырубили, если воры почему-то не воспользовались выключателем и спички жгли?

Александр объяснил ситуацию, мол, он сам, покидая дом, выкручивал пробки, о том же просил Милу с мужем…

– Зачем?

– В детстве запомнились случаи, когда по непонятным причинам срабатывали выключатели и включали свет ночью – иногда даже с сильными искрами….

– Разве такое может быть? – спросил сотрудник и продолжил размышления вслух. – Из-за вывернутых пробок воры могли устроить пожар, кидая зажжённые спички… А им разве был нужен пожар в жилом доме?.. – И сам себе ответил. – Вряд ли… Но спички мы соберём – улики… Розыскной собаки у нас нет… Денег нет на ее содержание в эти подлые времена, будь они не ладны…

«И в подлые те времена, от света фар машины за окном дома вдруг луна зажглась в жуть без – причины зажечься, отражая свет, как ирреальность мук и бед, – промелькнула напоследок мысль в рифму у Александра. – Сиял в свете луны амбар, высвечивая свар кошмар…»

8. В редакции на улице 1905 года

И дом после кражи моментально продали какому-то подвернувшемуся мужу Милы кооператору, нажившим бабки на кустарном производстве и продаже «варенок – вареных джинсов». На скорой продаже дома настаивала дочь дядюшки Александра Васильевича, двоюродная сестра Александра. Она же и получила деньги от продажи дома от удачливого денежного кооператора.

А потом через месяц – конец страны Советов через акт трех правителей, отменивших старую геополитическую реальность и учредивших новую ирреальность, время рыночных реформ и демократических преобразований с «отпуском цен». Двоюродная сестра Александра обменяла деньги на доллары, а на положенные на сберкнижку деньги от продажи дома родителями Александра можно было при инфляции купить разве что бутылку водки. «Селяви», как говорят в схожих случаях, без утешения душ.

«Но ведь луна над Соляном Амбаром высветила и плакала кровавыми слезами… Значит, было и есть то, во имя чего надо было высвечивать светом метафизики, плача неизвестно о чем горючими кровавыми слезами в последних… подлых… временах…» – эта мысль не давала покоя Александру.

И ещё: почему старинный Соляной Амбар, принадлежащий издревле богатею-купцу Коровкину (можайскому прототипу – купцу Шишкину) стал отправной точкой оживления детских фантазий Пильняка. Ведь прозаик признавался в своей автобиографии о потаённом: «Самые лучшие свои рассказы, повести и романы я написал в Можайске», имея в виду прежде всего горчащие неизбывной свежестью фантазии ребёнка, которые своими метаморфозными сцеплениями с новациями настоящего никогда со временем не уходили из цепкой памяти и образного мышления автора «Соляного амбара». Роман он писал в Переделкино на своей даче, что находилась рядом с дачей Пастернака. Осуществил свою старую задумку написания метафизического орнаментально-революционного романа в начале мая 1937 года, о чем упомянул в письме от 6 мая к своему старому знакомцу, драматургу-прозаику Михаилу Эммануиловичу Козакову, одному из 36 авторов изданной в 1934 году книги «Канал имени Сталина»: «Роман кончил, о сем тебе и докладываю». До ареста Пильняка 28 октября 1937 года оставалось полгода, и ещё полгода – до расстрела 21 апреля 1938 года…

В 1994 году после регистрации своего научно-культурного благотворительного Можайского фонда «Возрождения» и публикации информационных сведений и ряда основных программных положений фонда Александр решил ознакомить с ними ключевых членов правления Сергея Жагина и Вячеслава Лайкова, своих друзей-можаичей из старинных Можайских родов. Жагин предложил встретиться втроем у него в кабинете завотделом фотоиллюстраций подмосковной газеты «Ленинское знамя».

– Ты что, Серёг, ушел с такого же места из знаменитого «эМКа»?

– Да, ушел, точнее ушли… Я уже кожей почуял, что жареным пахнет, когда я стал пробивать себе звание «Заслуженного деятеля искусства России». И пробил. И тогда мне сверху аккуратно намекнули, что за всю историю «МК» никому из членов коллектива не присваивали такое почетное звание в 46 лет.

– Как это понимать?

– Тонкий намек старых завистников, мол, как-то неудобно будет выдворять, под зад коленом, столь молодого завотделом с лаврами «Заслуженного деятеля искусств России». Вот и перебазировался из одного кабинета в другой редакционный кабинет здания на улице 1905 года…

– Название революционное улицы вызывает любопытные ассоциации и своего роду перекличку с революционерами Камынска 1905 года из романа «Соляной амбар» – не находишь?..

– Не без этого, Александр? Ты что подготовил воззвание от лица правления фонда – хочешь мы тоже опубликуем его?..

– Нет, информация о фонде «Возрождение» и с обращением в стихах будет в Можайской районной газете с названием Данте «Новая Жизнь.

– Подъезжай, Славка предупреждён о визите ком мне в указанное время… Но он может соскочить, у главного инженера мебельной фабрики какие-то неотложные дела в министерстве… Будет звонить, насчёт подтверждения своего визита ко мне…