— Вот и промахнулся. В писании ведь сказано, что сотворен Адам в самый последний день, после «зверей и скотов по роду их».
Заерзал иезуит на стуле, а Нестерка дальше:
— Какого животного в Ноевом ковчеге не было?
Иезуит уже не спешит, боится опять впросак попасть. Взял писание, полистал и отвечает:
— Всех было по паре.
— До единого?
— До единой живой твари.
— А вот, и нет.
— Нет, всех по паре! На, читай!
— Книга книгой, а мозгами двигай. Рыба была в ковчеге?
Еще больше покраснел иезуит. Надулся что жаба на кочке.
— Давай, — говорит, — третий вопрос.
— Эге, третий. Как у вас все просто, в академии. Я-то на ваши, на все три ответил. Кладите десятку: на угадаете — пропала.
Стыдно иезуиту, надо ему перед студентами оправдаться, хоть на один вопрос ответить, положил десятку на стол, а Нестерка ему:
— Когда ксендз крест в штанах носит?
— Ты насмехаться! Где это ксендз крест в штанах носит?!
— А где это он его без штанов носит? — отвечает Нестерка. А потом, недолго думая, хвать десятку — и ходу.
Вот такая история приключилась с Нестеркой, когда он чуть было в академию не поступил. Только история эта имела еще продолжение.
Иезуит хоть и разозлился на ловкого бродягу, но слов его про петуха никак забыть не мог. Вопрос ведь не простой. Сотни лет лучшие богословы голову ломают, никак решить не могут. Изложил он все по форме, как по тем временам было положено, доказал и сформулировал постулат о первенстве петуха и отправил свое сочинение в Рим. А оттуда вместо наград и повышений в сане грозное письмо: не путай, олух, божий дар с яичницей! С тех пор все чересчур ученые академики и недолюбливают Нестерку. А ему и горя мало. Яйцо он уважает всмятку, курицу на сковородке, а петуха в лапше.
Вот такой из него богослов получился.
ebooksa