— Мы ещё и виноваты?! — вмешалась в разговор монахиня. — Постыдились бы, молодая женщина! Даже новобрачной надо вести себя скромнее! Пойдем, Острюд, я дам тебе успокоительных капель… И надо прочитать молитву святой Медане, чтобы уберегла от кошмаров…
— Мы удаляемся, — сказала леди Фледа, бросая на Эмер убийственный взгляд. — Поговори со своей женой, Годрик. Не знаю, как в Вудшире, но в Дареме женщине не пристало скакать голой.
Дверь за ними оглушительно захлопнулась, и шаги вскоре затихли. Эмер обернулась к Годрику, объятая праведным гневом, но на него это не произвело никакого впечатления, ибо он хохотал.
— Ты умышленно подстроил, — догадалась Эмер. — Я тебе физиономию разобью, красавчик.
— Все получилось само собой, кровожадная тролльчиха! Ещё скажи, что я заставлял тебя раздеваться.
— Мерзавец!
— Монахиня — наша троюродная тетушка, она специально пропустила свадебные гуляния, чтобы не впадать в искус, — объяснил Годрик, словно не замечая оскорблений. — В какой ужас ты ввергла бедную старушку! Теперь она будет всем рассказывать, как распущенны девицы из Вудшира.
— Лжец!
Эмер схватила со стола пустой кубок и швырнула Годрику в голову, но тот ловко увернулся и продолжал:
— А сестра и так рассказывала всем, даже слугам, что ты совсем заездила меня в первую брачную ночь. Теперь она уверится, что ведьмы, бесстыднее тебя, Эстландия не видала со времён сотворения!
— Я тебя задушу собственными руками! — Эмер забыла об осторожности и бросилась на мужа с явным намерением проредить ему волосы и наставить синяков.
Но Годрик был готов к нападению. Он перехватил Эмер за руку и вывернул уже знакомым приемом, заставив поцеловать собственные колени. Воительница тут же присмирела, боясь шевельнуться, но оскорблять его не перестала:
— Варвар!
— Сегодня у тебя не получится побить меня…
— Людоед!
— Ведь сегодня я не пил бурды, что ты мне подлила в прошлый раз…
— Мерзавец!
— Ты повторяешься, милая жёнушка, — он подволок её к двери и вышвырнул за порог легко, как котёнка.
Эмер отлетела к противоположной стене и немедленно выпрямилась, потирая помятую руку.
— У тебя есть комната — туда и иди, — сказал Годрик. — А в мою спальню больше не зайдешь.
ebooksa