Антон листает первые страницы. Их больше тридцати, все испачканы моими каракулями, выносками, и абсолютно отражают рабочий процесс писателя, когда у него нет возможности исправить ошибку, не оставив следов. Стрелочки, таблички, вынесенные в отельный блок целые абзацы текста.
— «Мартини с безалкогольным шампанским было на вкус, как амброзия, и мне хотелось упиться ею в самом безопасном месте на свете - салоне старого автомобиля, который вел мужчина, которого я знала всего час своей грустной жизни...» - Антон захлопывает блокнот, прячет его за домашнюю спортивную толстовку и смотрит на меня как-то так... как никогда не смотрел. - У тебя просто ужасный почерк, Очкарик.
— Мучайся, тебе это читать теперь ночью, в тусклом пламени сальной свечи, страдать и мысленно ругать тот день, когда учительница правописания переучила твою жену писать левой рукой.
— Это ты ей назло до сих пор пишешь каракулями? - делает вид, что верит.
— Да. - Вздыхаю - и мы с Добби синхронно урчим, когда Антон становится сзади, чтобы обнять нас двумя руками, прижать к своему теплой груди. - Тяжелые последствия детской психологической травмы.
— Спасибо, Очкарик, - все тем же немного севшим голосом.
— Извини, что это, по сути, просто ерунда.
— Может, писательница, для тебя это и ерунда. А про меня никто никогда книг не писал. И точно не посвящал их мне. Это лучше, чем медалька за заслуги перед Отечеством.
— Учти, муж, этот блокнот под стекло нельзя - он мне еще пригодится.
— А вот хрен. Купишь новый.
Пока я стараюсь хоть немножко сдержать фонтан переполняющих чувств, Антон успевает выставить телефон для нашего общего селфи. Я терпеть не могу фотографироваться, а тем более сейчас, когда выгляжу как оголодалый кишечный паразит, но все равно не успеваю сбежать. Антон делает пару кадров. Когда смотрит их, издает гаденький зловещий смех в ответ на мои попытки отобрать телефон. Что-то быстро набирает на телефоне, ждет пару секунд, а потом показывает мне результат.
— Это настоящее злодейство, - шмыгаю носом и, поддавшись, кажется, неискоренимой привычке, прикрываю рот рукой, чтобы муж не видел, как глупо я выгляжу, когда превращаюсь в клоуна.
У Антона нет зависимости от социальных сетей.
Он не ведет инстаграм
Не пользуется фейсбуком.
У него только страница в ВКонтакте, и та закрыта, и он использует ее в основном для общения с приятелями, которых можно пересчитать по пальцам.
Но теперь там наша совместная фотография.
И даже если я выгляжу на ней просто ужасно, все равно радуюсь, как последняя дурочка.
Потому что наш снимок подписан: «Первый НГ с женой, сыном и кошаком. Я охуенно богатый мужик!»
Глава тридцать пятая: Антон
ebooksa