Ты мой закат, ты мой рассвет

Не хочу спрашивать.

Не хочу даже думать, что это могло быть. В семье должно быть доверие. Когда-нибудь придет время и Антон сам все...

— Продолжай быть слепой дурочкой. Йени. И извини, что влез в твое идеальное счастье своими грязными намеками. - Вадик уже откровенно язвит. - Не сдержался.

Когда он уходит, я еще пару минут стою на крыльце и нюхаю ромашки, пытаясь заглушить послевкусие этого странного разговора.

Цветы не виноваты, что их принесли не по назначению. Как и заяц.

Поэтому я беру все это и дарю первой же попавшейся девчонке с огромным, как глобус, животом под смешным халатом в уточках.

Когда Антон вернется - я наберусь смелости и спрошу про Вику.

Пусть это будет еще одним балластом, который мы сбросим прежде чем окончательно вступить в новую жизнь.

Глава сорок первая: Антон

Я приезжаю в воскресенье: злой, уставший, голодный и затраханный работой до состояния «не стоит даже в голове».

Кот белой тенью бросается к двери и бессовестно карабкается прямо по ноге, и выше - по рубашке до самого плеча, чтобы тут же сунуть морду мне под нос.

Гад мелкий.

Это же новый костюм и новая рубашка! Ну не блядь твою мать?!

Хочу оттащить поганца за шиворот и прикрикнуть, чтобы ему хватило ума хотя бы какое-то время даже не поднимать свои уши-локаторы, но паразит так мурлыкает и мяучит, что у меня, циника и бессердечной твари, рожа растягивается в улыбку.

Слышишь ты там, наверху, если чё - дай мне пацана, а? Я с девчонкой не справлюсь, она же из меня будет веревки вить и на пальцы наматывать. Вот прямо сейчас задницей чувствую.

— Добрый день, Антон Владимирович, - выходит из кухни помощница, которую я нанял через агентство, чтобы присматривала за домом и котом, пока меня нет. - Я почти закончила, сейчас домою кухню и убегаю.

Ей лет двадцать пять на вид: расторопная, смышленая, все поняла с первого раза и даже не пришлось повторять. А самое главное - не отлынивает от работы. Пару раз нарочно, эксперимента ради, возвращался без предупреждения, на несколько часов раньше или, когда вообще должен был быть в отъезде, и ни разу не заставал ее на диване. Шуршит как пчела: то ванну чистит, то стирает и гладит, то носится по дому с пылесосом.

Я всерьез подумываю над тем, чтобы оставить ее работать до самых родов Очкарика и еще на пару месяцев, пока жена окончательно не окрепнет. Обычно на помощь приходят бабушки, но после того разбора полетов я и с собственной-то матерью говорю через пятое на десятое, а теще даже не пытался звонить. Уверен, что подписан у нее в телефоне какой-нибудь адской пентаграммой. Но зато с тестем почти все время на связи: подсказываю ему кое в чем, а он смеется и говорит, что нашел диверсанта в тылу врага. Если все сложится удачно и Очкарика отпустят на несколько дней - обязательно приглашу ее отца к нам на стройку. Чего уж там - мне реально нравится этот мужик и хочется заслужить его уважение. Хотя с этим и сейчас уже нет проблем. Кажется, ему вообще плевать на то, кто я и что у меня за душой - главное, что со мной хорошо его дочери.

— Марина, подождите минуту.

Хотя в общем останавливать ее не было необходимости, потому что она так и стоит в дверях, разглядывая нашу с котом «суровую мужскую встречу».