— Что-то не так? - спрашивает взволнованно, пока я пытаюсь избавиться от белой глисты и с трудом, но все-таки ссаживаю Добби на пол.
— Все хорошо. Хотел спросить, как вы смотрите на то, чтобы поработать у меня... ну, скажем так, примерно до следующей зимы? С домом вы справляетесь, претензий у меня нет.
Она улыбается и хлопает глазами.
Немного похожа на Очкарика: такие же странные почти детские реакции, и тоже краснеет от похвалы. Или, может, я просто давно не общался с женщинами моложе тридцати, и их естественные реакции уже кажутся чем-то странным?
— Моя жена должна родить летом, - развиваю мысль. - Ей будет нужна помощь по дому. Возможно, чаще, чем пару раз в неделю, как сейчас. Я без понятия, как это можно устроить в агентстве и рассматриваете ли вы более плотную занятость?
— Мне очень нравится у вас работать, Антон Владимирович! Я с удовольствием! Хоть каждый день! Мы и с котом вашим вон как хорошо поладили.
Для меня это вообще ни о чем, но, чтобы не обижать ее, улыбаюсь и киваю.
— Тогда, пожалуйста, уточните подробности и стоимость недели вашей работы с, например, пятидневной занятостью. Я поговорю с женой и тогда уже попробуем найти самый приемлемый вариант.
— А детей я очень люблю, и с ними хорошо умею, - продолжает радоваться Марина, комкая в ладонях край типового белого фартука. - У меня двое младших братьев было, мама все время работала, так что я с ними чего только не научилась!
Я снова киваю, на этот раз давая понять, что разговор закончен, и быстро поднимаюсь наверх.
Душ, немного побриться, чтобы не под «ноль» - Очкарик сдуреет, если не будет обо что чесать свои ладони. Так и сказала, и почти с угрозой в голосе.
Пипец, как я соскучился.
От предвкушения встречи выдавливаю из своего «ведерка» почти весь максимум, на который он способен, топлю больше положенного везде, где только можно, но по городу все равно получается ползти только черепашьим шагом.
И только когда выруливаю в сторону медицинского центра, в котором томится моя Рапунцель, обращаю внимание, что держу скрещенными пальцы на левой руке. Наудачу.
Вот же, Очкарик, успела заразить меня своими дурными привычками и детскими приметами.
Глава сорок вторая: Антон
Йени все-таки отпускают домой.
Под мою чуть ли не клятву на крови, что я буду с нее пылинки сдувать, за руку водить, следить как за яйцом Фаберже и в случае хотя бы малейшего ухудшения самочувствия - везти ее обратно в больницу хоть посреди ночи.
Даже не знаю, что и делать, потому что у меня есть определенные планы на собственную, блин, законную жену. И мне очень не хочется верить, что ей может стать хуже от парочки оргазмов. Даже и хрен бы с ним - без проникновения.
Очкарик потихоньку, притворяясь кошкой, мурлычет и жмурится, сидя на соседнем сиденье. Слушает во все уши мои рабочие байки, улыбается и сияет. Я был уверен, что на этом сроке у нее уже начнет формироваться живот, но нет и близко ничего похожего. Хотя кто его там разберет под этим ее вельветовым комбинезоном с защелками в виде железных пчел.
ebooksa