У барашка, как теперь заметила Нина, была большая рана на боку, и он жалобно, тихо блеял.
– О! – выдохнула она. – Могу я его взять? Несчастное существо…
– Нет, – резко ответил Леннокс. – Тебе что, мало железной дороги для приключений?
– Почему ты такой злой?
– Потому что пытаюсь спасти жизнь этого животного. Уж извини, если помешал твоей чрезвычайно глупой любовной истории.
– Вот уж тебя-то это не касается! – побледнев от злости, ответила Нина. – Ты мой домохозяин, а не полисмен.
Леннокс завел мотор «лендровера»:
– Ты черт знает для чего останавливаешь поезда, а мне, пожалуй, можно иметь собственное мнение.
Фары «лендровера» осветили остатки пикника, бутылочку шампанского, грустно лежавшую во влажной траве. Оба они уставились на нее.
Леннокс в последний раз повернулся и посмотрел на Нину, дрожавшую от гнева и ночного холода.
– Ты хоть что-то о нем знаешь? – спросил Леннокс. – Потому что я встречал мужчин, которым приходится уезжать далеко и работать долгие одинокие часы. И это всегда… это всегда ради их семей.
«Лендровер» рванулся с места и умчался, оставив Нину в одиночестве и ярости.
Нина смотрела на красные огни, таявшие вдали. Чертов проклятый ожесточенный старый брошенный болван! Да как он посмел?! Какого черта суется не в свои дела? Что он может знать?
Ну да, она не слишком расспрашивала Марека о его прошлом, но все шло так чудесно, она просто отдалась романтике событий. Марек никогда не говорил о Латвии, а она и не спрашивала. Нина не хотела думать об этом: о том, что где-то далеко, на холодной заснеженной равнине, в какой-то маленькой деревушке или в советском многоквартирном доме есть люди, ждущие его… Люди, на него полагающиеся.
Нина уже повернулась, чтобы поспешить домой, когда вдруг вернулся «лендровер». Дверца открылась.
– Ну вот, я не могу оставить тебя здесь одну, в темноте, хотя он явно смог.
– Все нормально.
– Да, но тебе также кажется нормальным лазать на гнилые деревья и отплясывать на рельсах, так что уж извини, я не уверен, что твоему рассудку можно доверять.
Леннокс молча и быстро довез ее до дома, а потом снова уехал с барашком, закутанным в его куртку. Нина не успела даже поблагодарить его.
Заснуть Нина не смогла. Она вспоминала ощущение губ Марека на своих губах. Думала об этом и о его больших сильных руках… Она знала: в душе Марек поэт. Была уверена. Они не могли много общаться, но Нина не сомневалась, что понимает его. А если нет?..
ebooksa