– Ох… – Лицо девушки вытянулось. – Я, вообще-то, не могу позволить себе покупать книги. Эй, эта не на месте!
Она достала книгу Дэниела Клоуза, затесавшуюся между двумя томами Фрэнка Дарабонта.
– Спасибо, – с удивлением поблагодарила Нина.
Девушка протянула ей книгу и снова стала рассматривать опытным взглядом полки.
– Ты любишь книги?
– Больше всего на свете! – кивнула девушка. – Просто жуть, что здесь закрыли библиотеку. А у меня дома ни одной книги нет.
– Вообще ни одной?
– Не-а. Мама сразу продала бы их. Если бы нашла.
Девушка произнесла это без жалости к себе, она просто констатировала факт.
Нина отметила, что одежда на девушке дешевая и недостаточно теплая для такой ветреной погоды. Она задумчиво посмотрела на беспорядок, оставшийся после часа чтения.
– Ну, – задумчиво начала Нина, – знаешь, мне бы время от времени понадобилась здесь помощь… Но начнем с того, что я не смогу платить тебе слишком много.
Она не могла платить даже самой себе, если уж на то пошло, особенно после того, как купит бензин и отложит кое-что на новые книжные запасы и иногда – на сэндвич для себя.
– Например, ты бы помогала мне полчасика время от времени и за это брала бы книгу. Подойдет?
– Вы серьезно? – просияла девушка.
– Это не постоянная работа, – поспешила объяснить Нина. – Я вовсе не хочу тебя эксплуатировать. Так, иногда небольшая уборка.
Но девушка уже принялась аккуратно расставлять по местам детские книги в совершенно правильном порядке и с учетом роста – чтобы мелкие легко могли дотянуться до самых ярких обложек.
– Э-э-э… а как тебя зовут?
– Эйнсли. – Девушка даже не повернула головы.
– Отлично, спасибо, Эйнсли.
Нина ушла к ступенькам фургона, где продала целый набор всякой ерунды эпохи Регентства местной леди с огромным лабрадором, в платье из шерстяного твида и с весьма причудливым акцентом. Вообще-то Нина сказала, что она не принимает чеки, но эта женщина купила целую гору книг, к тому же вид у нее был устрашающий, поэтому на этот раз она согласилась. Когда же леди достала большую чековую книжку, Нина выяснила, что перед ней леди Кинросс. И даже растерялась.