Я вешаю на крючок пальто и закатываю рукава, когда она наконец замечает меня.
– Элла, ты здесь. – Люси сдувает со лба прядь волос.
Но непослушный локон снова падает, мешая ей видеть меня.
– Я здесь, – весело отвечаю я, хотя это ее «ты здесь» скорее похоже на предупреждение, чем на приветствие. – Сначала я помою посуду, а потом вы скажете мне, что делать дальше.
Я торопливо подхожу к раковине, словно это занятие убережет меня от плохих новостей.
Люси выпрямляется и вытирает ладони о фартук.
– Думаю, нам лучше поговорить.
Мои плечи напрягаются.
– Это из-за Рида? – В моем голосе звучит паника. – Он этого не делал, Люси. Клянусь!
Она вздыхает и потирает подбородок. Облако кудряшек, обрамляющих ее лицо, делает мою начальницу похожей на встревоженного ангела.
– Нет, это не из-за Рида, милая, хотя не стану отрицать, что вся эта ситуация мне не нравится. Возьми себе чашечку кофе и какую-нибудь булочку, и мы присядем.
– Нет, спасибо, и так сойдет.
Что толку оттягивать неизбежное? Кофе не сделает наш разговор более приятным.
Люси недовольно поджимает губы, но мне не хочется облегчать ей задачу. Согласна, что оставила ее в трудном положении, когда бесследно исчезла несколько недель тому назад, но я вернулась и с тех пор не пропускала ни дня работы. Никогда не опаздывала, хотя моя смена начинается в пять утра и мне приходится вставать с восходом солнца.
Скрестив руки на груди и прислонившись к раковине, я жду.
Люси подходит к кофе-машине и бормочет что-то про то, что чувствует себя человеком только после как минимум трех кружек кофе. Потом поворачивается ко мне.
– Я и не знала, что твой отец жив. Наверное, для тебя это стало настоящим шоком.
– Погодите, так вы хотите поговорить про Стива? – с удивлением спрашиваю я.
Она кивает, делает глоток кофе для храбрости и говорит:
– Вчера вечером он приходил сюда, как раз перед закрытием.