Ее руки были сложены над животом, заметно округлившимся под одеждой. Платье – то самое, забрызганное грязью, что было на Серильде в ночь, когда она ворвалась в замок и стала пленницей короля, мягко облегало тело, подчеркивая каждый изгиб.
Серильда приложила руку к собственному животу, но там никого не было. Дух ее ребенка находился не внутри нее. Дитя росло здесь. В этом теле, в этом сарае. Серильда вдруг поняла, что никогда не будет физически связана с этим ребенком. По крайней мере, до тех пор, пока не спадет заклятие.
Она пошатнулась от отчаяния, захлестнувшего ее при этой мысли.
Потом Серильда перевела взгляд на стрелу, пронзившую ее запястье.
Она судорожно вздохнула.
– Как ребенок может выжить в таких условиях? Как он может расти, если меня
– Наши тела поддерживаются магией, – предположил Злат. – Должно быть, она охраняет и ребенка.
– Но ведь он
Злат ничего не ответил на ее вопрос.
Вместо этого он положил руку ей на спину.
– Серильда. Я боюсь, у нас мало времени.
Она задышала чаще.
Теперь они знают, где оба их тела. И могут снять чары.
Они могут покинуть замок
Они могут освободиться.
Закрыв глаза, Серильда позволила себе пережить это единственное мгновение надежды. Поверить, что у всей этой жуткой каши, которую она заварила, может быть счастливый конец.
Когда она снова открыла глаза, все расплывалось из-за слез.
Серильда повернулась к Злату.
Он посмотрел на нее без удивления.
– Мы не собираемся снимать проклятие прямо сейчас, да?