Проклятие

Но он не стал об этом спрашивать. В его взгляде мелькнули озорные искорки.

– Я вдруг заметил, что в коридоре полным-полно паутины. Это безобразие нельзя так оставить. Надеюсь, госпожа не будет возражать, если я немного здесь приберусь?

В груди у Серильды потеплело.

– Нисколечко.

– Вот и хорошо. Я чуть-чуть приоткрою дверь, чтобы не оставлять вас одних.

Возможно, Серильде померещилось, но она была почти уверена, что Манфред попытался подмигнуть ей перед тем, как выйти из камеры. Он действительно оставил дверь приоткрытой – вот только щель была меньше пальца шириной.

– Он мне всегда нравился, – сказал Злат.

Серильда повернулась к нему. Ее переполняли благодарность, облегчение…

И отчаяние. У них было так мало времени.

Она бросилась в объятия Злата.

– Что такого ты сказала Его Унылости, чтобы он ушел?

– Ничего особенного. Давай, расскажи мне все.

– Да не о чем рассказывать, – пожал печами Злат. – Давно я здесь, внизу?

– Четыре недели. Сегодня Урожайная Луна.

Злат застонал.

– А я думал, что это в Адальхейде время течет медленно.

Серильда посмотрела на кучу соломы, на прялку в углу.

– Сколько ты уже спрял?

– Достаточно, чтобы переловить всех зверей в Ясеневом лесу. Я и не знал, что у призраков бывают волдыри. – Он покрутил перед Серильдой руками, показывая стертые пальцы и ладони. – А нога постоянно ноет оттого, что я все время давлю на эту проклятую педаль. Когда это закончится, я в жизни больше не притронусь к прялке.

– Злат, тебе нельзя этого делать. Он собирается поймать бога. Он хочет вернуть Перхту…