Кроатоан

Кармела, воспользовавшись их разговором, встает.

— Ты куда?

«Как всегда, я должна отчитываться перед этим надзирателем».

— Посмотрю, чем занят Нико. — Кармела прикусывает язык, чтобы удержаться от язвительного «если можно». Она покидает тесную комнату, тяжело дыша, чувствуя на себе его взгляд, прилипший к какой-то части тела — возможно, к маленьким ягодицам, которые мерно шевелятся на ходу. «Если я сама ему сказала, где проведу эту ночь, — что же меня не устраивает?» Знакомое чувство. Все та же противоречивая, раздвоенная Кармела.

Нико с Дино расчистили стол в лаборатории, чтобы загромоздить его всевозможными предметами, точно после археологических раскопок. Мужчины подсвечивают себе мощными фонарями. Кармела видит сверкающие лезвия ножей (одним из них Нико пользовался на бензоколонке), двуствольное ружье, два топора, лом, лопату, отвертки и молотки, коробку с батарейками разных размеров, консервные банки, бутылки с минералкой и продуктовую сумку Нико.

— Если потребуется, мы можем здесь просидеть два-три дня. — Нико проверяет стволы дробовика. — Возможно, даже неделю, если урежем порции.

— Ага, я тоже так подсчитал, — соглашается итальянец. Заметив Кармелу, он церемонно кланяется. — А мы тут, Нико e io…[12] организуемся…

— Замечательно.

— Все хорошо? — спрашивает Нико. И это не простая вежливость, а неподдельный интерес.

— Да.

— Вот теперь припоминаю, я вас тоже видел раньше, синьор Нико. — Дино поглаживает бороду и, сощурившись, рассматривает художника.

— Я был другом Карлоса Манделя, он меня сюда привозил. Только давай без синьоров: я Нико.

— Ecco! Amico профессора! — Дино хлопает себя по плечу. Ему нравится сноровка Нико в обращении с оружием. — Вы опытный парень. Охотник?

— Я был полицейским. Можно взглянуть на твое ружье?

Наступает молчание. Нико проверяет патроны и перезаряжает ружье. Потом Дино снова идет на приступ.

— Вы больше не полицейский?

— Нет, больше нет.

— А чем теперь занимаетесь? Простите, что спрашиваю.

— Картины пишу.

Дино обдумывает услышанное.