Понятия не имею, может Нейман только подглядывать через глаз или подслушивать через Карла тоже. Если так, то это может стать проблемой. Он уже мог съездить по адресу и выяснить одному богу известно что.
Я пробиваю адрес в интернете. Это к востоку от центра города, рядом с цементной канавой, которую мы называем рекой. Копаюсь еще немного и выясняю, что это автосвалка. Смотрю на часы. Там уже наверняка закрыто. Вот и славненько. У любого уважающего себя бандита найдется парочка болторезов.
Большую часть времени на реке пусто. Иногда на бетонных плитах пытаются пригреться алкаши и бомжы, пока мажоры в напичканных последними наворотами «хондах» устраивают по городу гонки. Изредка у нас идут нормальные, а не моросящие то тут, то там дожди. Тогда мы понимаем, что русло забетонировали не прихоти ради.
Наша река не течет. Она мчится бешеным потоком. Каждый год какого-нибудь идиота сносит течением. Налетают вертолеты, которые пытаются его выловить, а ребятки из новостей все это снимают, чтобы развлечь зрителей.
Я останавливаюсь в квартале от свалки. На железнодорожных путях поблизости тишина. На запасных стоит пара дрезин и товарных вагонов. Если здесь и были когда-то намеки на что-то естественное, их давно закатали в асфальт.
«База металлолома Маккея». Высокий забор из рабицы и колючая проволока сверху. Машины сложены штабелями, будто их наскладировал ураган, превратив пространство между ними в натуральный лабиринт гниющего металла. Здесь же — пресс и подъемник. В задней части — трейлер вместо рабочего офиса.
Охраны не вижу, но что-то наверняка есть.
Хорошенько принюхиваюсь. Выхлопные газы, моторное масло, бензин. Кожаные сиденья. Винил, долго провалявшийся на солнце. Что-то еще. Как минимум один… нет, два человека. Кто-то из них явно фанатеет от чеснока, а второй — от «Олд Спайса». Мне интересно, как это будет на вкус.
Еще чую собаку. Одну? Больше? Трудно сказать.
Почти две минуты парюсь с замком. Болторезы прекрасно справляются с пальцами, но с промышленной сталью приходится повозиться. Дважды я останавливаюсь и ныряю за металлическую бочку, когда мимо проходят охранники с доберманом. Псина принюхивается в мою сторону, но чуваки, похоже, не замечают, что я здесь.
Открываю ворота ровно настолько, чтобы протиснуться, и закрываю их опять. Да уж, натуральный гребаный лабиринт. За горой «бьюиков» тупик. Охранники выходят на очередной круг. На этот раз псина не так великодушна.
В детстве у меня была собака. Меня просто бесит, что придется пристрелить добермана. На всякий случай проверяю, есть ли обойма в магазине.
Пробираюсь в тенях чуть-чуть вперед, жду, когда охранники спустят собаку, но они всего лишь велят ей заткнуться и уходят за пределы слышимости. Лай и завывания растворяются где-то вдалеке.
Возвращаюсь назад, несколько раз сбиваюсь с дороги, снова возвращаюсь, но в конце концов нахожу офисы сбоку от подъемника. Здесь площадка для погрузки машин в камеру пресса-компактора. С крюка подъемника, как мертвец на виселице, свисает ржавый «кадиллак».
В обшитой дешевыми деревянными панелями двери дорогой замок. Я могу его вскрыть, только на кой париться? Дверь легко распахивается от удара плечом.
Внутри весьма скучный интерьерчик. Ящики для документов, пара столов, стулья. На стене календарь с мисс Сентябрь из какого-то журнала для любителей руля и гаечных ключей. Силиконовые сиськи и все, что к ним прилагается.
Копаюсь в ящиках в поисках хрен знает чего. Там полно накладных и распечатанных графиков работы.
Наконец кое-что нахожу. Наверху лицензии на эксплуатацию, прямо под названием «База металлолома Маккея», написано: «Компания-учредитель: „Империал Энтерпрайзес“». А ниже — «Владелец: С. Джаветти».
Пялюсь на бумажку, пытаясь понять, что все это значит.
Я почти забыл об «Империале», а ведь именно эта компания владеет домом, откуда сперли камень. Получается, «Империал» принадлежит Джаветти?