— Он мне позвонил, когда говно попало в вентилятор. — Я рассказываю ей о записке Джаветти.
— Чувак, с тобой дружить — себе дороже.
Я и сам того же мнения.
— Он в сознании?
— Слава богу, нет. Однако его состояние трудно назвать отдыхом. Слушай, мне пора. Этот минивэн все принимают за карету «скорой помощи», и, чтобы так продолжалось и дальше, нужно сосредоточиться. Я перезвоню, когда что-нибудь выясню.
— Спасибо за помощь.
— Ради этого я вроде как и живу, — отзывается Габриэла. — Говорю же, в глубине души я соцработник. В общем, перезвоню. — Она вешает трубку.
С минуту я смотрю на телефон. Габриэла права. Если бы не она, Карл уже был бы мертв. Если она сумеет сохранить ему жизнь, то, может быть, сумеет и вытащить из него что-нибудь полезное. А я смогу получить камень.
И башку Джаветти на палочке.
Потолок гаража в «Марриотте» покрыт пеноизоляцией, которая глушит звуки. Прикуриваю «Мальборо», и «чирк» от искры глохнет без намека на эхо.
Машин негусто, так что все как на ладони. Спрятаться особенно негде. Плюс что-то мне подсказывает, что они хотят, чтобы их заметили.
— Арчи, — говорю я.
Он прислоняется к моей тачке. У его ног Болван на четырех костях. Елозит по бетону сшитым на заказ костюмом.
— Мистер Сандей, не ожидал вас здесь увидеть.
— Ну надо же. А я ведь собирался сказать тебе то же самое.
— Наверху целое представление, — говорит он. — Насколько я понимаю, полиция ищет какое-то дикое животное. Если не ошибаюсь, пантеру. Хотя я слышал, как одна расстроенная молодая женщина упоминала о белом медведе. Забавно, как порой расходятся слухи, не находите?
— Ага, забавнее некуда. Так что ты тут забыл, Арч? Решил проверить, как дела у репортеришки?
— Совершенно верно, — отвечает он. — Доктор Нейман сказал мне, что сегодня мельком видел вас здесь. Меня послали узнать, не сумели ли вы… эм-мм, что-нибудь раскопать.
— Не-а. Ничегошеньки, Арч. А теперь, может быть, дашь мне сесть в машину, а я оставлю тебя в покое, и ты вдоволь насладишься этим чудесным вечером?
Арчи ни на сантиметр не сдвигается. Мало того, поудобнее устраивается у моего капота, складывает на груди руки. На полу Болван копирует его движения.