Развод. Вспомни, как мы любили

— Вернемся к вопросу, чего я сейчас хочу, — с угрозой щурится Виктор.

— Не делай этого, Воронин, — хрипло и прерывисто шепчу я.

— Я хочу поцеловать тебя, — замираю, когда он наклоняется ко мне. Касается моего лба своим. Горячим, будто он в лихорадке. Вглядывается в глаза. — И я прекрасно знаю, что это неправильно.

Глава 38. Идиоты

— Я хотел быть тебя лучше, чем я есть, — хрипло говорит Виктор, прижимаясь до боли к моему лбу. — И мне нельзя было быть рядом с тобой слабым, — закрывает глаза и крепче стискивает мое лицо в ладонях. — Нельзя было сказать, что мне все надоело.

Мне кажется, что он сейчас раздавит мою голову.

— Мы ведь столько всего достигли, и у нас все хорошо, — он усмехается. — Мы же идеальные. Мы пришли к этому, поэтому нечего ныть.

— Вот как, — едва слышно отзываюсь я. — Проблема в том, что ты не мог мне поныть? Ты ждал от меня не поддержки, а презрения?

— Нет, — всматривается в глаза. — Не в тебе проблема, Маш. Я сам этого себе не позволял. В итоге я устал от всего, а ты и была моим всем. И ведь остаешься. Слишком глубоко засела. Ничего не изменилось. Просто живем по разным углам…

— То есть ты, по сути, ты так и остался женатиком, но теперь с любовницей.

Молча всматривается в мои глаза и хмыкает:

— Да не было у меня ничего с Ларисой.

— Чего? — Я удивленно приподнимаю бровь.

— Если я еще в мыслях женат, то о какой любовнице идти речь, Маш?

— Вить, да что с тобой не так? И в который раз я задаю тебе этот вопрос. Ты можешь мне внятно объяснить, чего ты от жизни хочешь?

— Я тебе говорил, что хотел бьющегося сердца, воздыханий, потому что все это было бы понятным, — щурится. — То, что между нами, Маша… это что-то глубокое, темное и вросло в каждую клеточку. И никто из нас не прав в словах о мамке-сестре-дочери.

Резко отстраняется, убирает руки с моего лица и отступает.

— Ты слишком глубоко, Маша, но вместе с этим… только сейчас я могу с тобой откровенно говорить.

— Да ты не пытался со мной говорить…

— Да потому что изначально не было никакой конкретики, ясно? — повышает голос. — Муторно было! И как такое объяснить жене, с которой все хорошо? Когда есть достаток, когда дочери умницы-красавицы? Давай честно, ты бы поняла меня, если бы я начал втягивать в свое состояние, что мне не хочется просыпаться?! Не было у меня конкретной проблемы, которую можно было сесть и обсудить!