Развод. Вспомни, как мы любили

22
18
20
22
24
26
28
30

Райончик ведь так себе, а тут панорамные окна, красивая стеклянная дверь, которую при правильном подходе можно разнести с одного удара. Главное — знать куда и с какой силой бить. Он даже мне показал место на стеклянном полотне, куда стоит ударить, и начал все объяснять с точки зрения физики.

Мой бывший муж был опасным умником-хулиганом. И кстати, он однажды скрепкой вскрыл замок моей квартиры, когда я забыла ключи, и потом настойчиво порекомендовал моей маме установить второй замок. Сувальдный. Такой скрепкой не вскрыть, только отмычками, за что я получила грандиозный скандал, что я снюхалась с каким-то уродом.

После свадьбы мама вообще перестала со мной говорить. Вычеркнула меня из своей жизни. Отказалась. Она мечтала об интеллигентом зяте, а не о какой-то шушере. Сейчас наше общение свелось к редким звонкам раз в три-четыре месяца. О разводе я ей не говорила, потому что я получу “ну, это было ожидаемо”.

Мысли о маме меня встряхивают гневом.

— Пусти! — рявкаю я на руках Виктора у его машины.

Получает от меня по роже пощечиной, я брыкаюсь, и он опускает меня на ноги.

“Наплачешься с Ворониным, — звучит недовольный голос мамы в голове, — ко мне потом не приходи. Не пожалею, потому что сама виновата”

— Какого черта ты тут забыл?!

— Садись в машину.

— Отвали от меня! — взвизгиваю. — Тебя не должно быть тут!

— Должен, — щурится. — Да, я поехал за тобой…

— Зачем?!

— За тем, что ты чуть не въехала в чужую машину, — тихо говорит он. — За тем, что я решил, что должен поехать. Должен, Маша. Я обычно доверяю своей чуйке.

— Чуйке? — возмущенно шепчу я.

— Да, а теперь садись в машину, — распахивает боковую заднюю дверцу.

— У меня своя есть!

Затем я перевожу взгляд на Пастухова, который выходит на крыльцо.

— Что это еще за друг такой?

— Друг, который согласился, что тот урод был подозрительным, — мрачно отвечает Виктор.

— Да ты что?