Роковая Роксана

- Он не сказал ничего, чего я бы уже не знала, - ответила я.

- Обо мне, - уточнил граф.

- Желаете знать?

- Желаю знать.

- С каких это пор вас интересует чьё-то мнение? – невинно поинтересовалась я. – Не всё ли равно, что о вас наболтал какой-то там художник?

- Не всё равно, если он наболтал обо мне вам, - вкрадчиво заметил Бранчефорте.

- Танец начинается, - уклонилась я от ответа. – Танцуйте, а не болтайте. Иначе собьётесь с шага.

Наша кадриль имела особый успех, и не последнюю роль в этом сыграли чёрные костюмы. Нас попросили повторить танец, и сразу же после второй кадрили последовала третья, в которой участвовали только восемь человек в чёрных костюмах, и получалось, что граф снова скандально нарушил этикет, протанцевав со мной не три положенных танца, а четыре. Такое позволялось лишь супругам или невесте и жениху, и я ожидала, что это вызовет такие же бурные обсуждения и осуждения, как и аукцион по целованию руки, но уже не обращала внимания на подобные мелочи. Одним скандалом больше, одним меньше – пока граф Бранчефорте в Солимаре, это не имело значения.

Две кадрили подряд оказались нешуточным испытанием для моего слишком тугого корсета, и пока объявили перерыв, я воспользовалась возможностью посидеть, разбирая маскарадную почту. Для костюма «Чёрной розы» набралась целая корзина свёрточков, коробочек, мешочков и кулёчков. Всё это были сувениры и сладости, купленные в маскарадных ларьках. Здесь были карамельные конфеты и конфеты шоколадные, смешные крохотные игрушки в виде медвежат, зайчат и котиков, браслеты из бисерных цветов, букетики, открытки с птичками, склонившими друг к другу головки, или с парочками, качающимися на качелях – словом, все то бесполезные, но бесконечное милые безделушки, которые молодые люди ворохом дарят девицам для «вечного сердечного хранения». Подобных безделушек у меня накопилось уже много, и Мэри-Анн раскладывала их в глубокие коробки и утаскивала на чердак, где они и пылились, множась год от года.

- У вас сегодня богатый урожай, - рядом оказался граф Бранчефорте и облокотился на спинку моего кресла, наблюдая, как я вскрываю подарок за подарком.

- Наверное, они кажутся вам такими жалкими, - сказала я, с преувеличенной нежностью целуя мехового медвежонка размером не больше двух ладоней, - они ведь стоят не сто тысяч…

- Да уж, - хмыкнул граф.

- Но дорог не подарок, - продолжала я, - дорого внимание. И этот мишка гораздо милее моему сердцу, чем выброшенные вами золотые.

- Неужели? – не удержался граф. – Тут ещё и записка? – он наклонился, читая через моё плечо: - «Самой пленительной, самой удивительной, от преданного, пожелавшего остаться неизвестным. Если любите, то поцелуйте мой подарок. Это будет знак. Безумно влюблённый в вас Икс».

Бранчефорте совершенно неуважительно расхохотался, а я тут же бросила несчастную игрушку в корзину, краснея до ушей.

- Поздно, - подытожил граф. – Господин Икс уже всё понял.

- Глупости, - отмахнулась я, принимаясь распечатывать следующий подарок.

- Советую вам сначала читать записки, - сказал граф. – И не раздавать поцелуи направо и налево.

- Верну вам ваш совет, когда снова полезете меня целовать, - не осталась я в долгу, нервно срывая дешёвую обёрточную бумагу.

- Вам бы это не понравилось? – приглушённо спросил граф, наклоняясь ко мне настолько близко, что его губы защекотали мой висок.