Роковая Роксана

22
18
20
22
24
26
28
30

Когда цена за поцелуй дошла до пяти тысяч, разгорячённые танцами и вином господа немного поубавили пыл.

Пять тысяч золотых – это годовой доход чиновника на службе у короля. Мой отчим получал пятнадцать тысяч в год.

А цена продолжала расти:

- Пять тысяч сто!

- Пять тысяч двести!

- Двести пятьдесят!..

- Леди Розенталь, - громким шёпотом обратилась полковница ко мне, - махните им рукой! Чтобы видели приз!

Махать рукой я не стала, но сделала книксен, благодаря всех участвующих.

- Десять тысяч! – объявил лорд Уолдер, почтенный работник суда, уважаемый семьянин и владелец почти всей земли в окрестностях Солимара.

После этого стало тихо, и я поняла, что аукцион закончен.

- Господа! Кто-то повысит ставку? – спросил без особой надежды распорядитель бала и поднял деревянный молоточек, которым собирался стукнуть по деревянной дощечке, чтобы объявить торги законченными.

- Двадцать тысяч, - раздался вдруг голос, от которого я вздрогнула, потому что принадлежал он графу Бранчефорте.

Мужчины, только что участвующие в аукционе, отступили, и перед аркой оказались лишь двое – лорд Уолдер и граф Бранчефорте.

- Двадцать тысяч даёт милорд в костюме Ворона! – обрадовано завопил распорядитель, потрясая молоточком над головой. – Неужели, он – тот щедрый счастливчик, кто удостоится припасть к этой божественной ручке?

«Он – тот «щедрый», кто пожалел монеты на букет», - мысленно ответила я господину распорядителю.

Но, в самом деле, почему граф Бранчефорте не купил букет, а сейчас готов купить поцелуй? Не потому ли, что покупку букета никто бы не заметил, а вот покупку поцелуя сейчас увидят все. И что за этим кроется? Желание продемонстрировать, кто тут самый богатый? Или показать, что я принадлежу ему на этот вечер? Или…

- Тридцать тысяч, - важно объявил господин Уолдер.

Зал ахнул, а я вспомнила, что не видела на празднике миссис Уолдер. Каково будет бедной женщине узнать завтра от сплетниц, что её муж выбросил на ветер столько денег? Тридцать тысяч только чтобы поцеловать руку Роковой Роксане, этой бессовестной сердцеедке… И вряд ли женщина будет обвинять мужа. Скорее всего, она обозлиться на ту, из-за которой и произошло это безумие. Как обозлились Бэдфорды.

От всей души пожелав победы графу, я даже последовала совету полковницы Амбрустер и, немного стесняясь, помахала королевскому эмиссару. Вернее – чуть приподняла руку и пошевелила пальцами.

Ответ был получен немедленно: