Заняв свое место, он взглянул на Кристи, которая занимала свою позицию у буфета, где стояли блюда с салатом, и молитвенно склонил голову.
– О, Господь наш всемогущий… – начал он.
– Нет, Джейкоб! – услышал он вдруг голос Мод и, удивленный, посмотрел на жену. Та, нахмурив брови, вглядывалась в его лицо, словно видела в первый раз в жизни.
– Нет, Джейкоб! – повторила она.
Впервые после дня их свадьбы она назвала его не
– У тебя кровь на руках, – сказала Мод. – Я сама прочитаю молитву.
– Что?
– Ты убил сотни, может быть, тысячи ни в чем не повинных людей. И тебе не подобает читать молитву.
Словно бомба взорвалась в голове мистера Бамберли.
– Мод! Ты сошла с ума? – спросил он.
И тут же вспомнил, что слугам не пристало быть свидетелями ссоры между хозяевами, а потому резким жестом отправил Кристи из гостиной. Но не успела та выйти, как Мод заговорила вновь.
– Все не так, Джейкоб! Наоборот, я прозрела. Я поняла, почему мы никогда не видим на нашем столе еду, которую ты изготавливаешь на своей ферме. Я не зря сидела взаперти. Я читала. И я узнала, что ты сделал с теми людьми, которые живут в Африке. И в Гондурасе. И с теми, которые были похоронены на прошлой неделе. Я поняла, что Хью говорил правду о тебе и твоих делах.
Мистер Бамберли не мог поверить своим ушам. Он застыл с широко раскрытым ртом, словно только что пойманная рыба.
– Поэтому, – продолжала Мод, – молитвы за столом буду произносить я. Моя совесть относительно чиста. Итак, я начинаю:
– Молчать!
Для Корнелия этот возглас мистера Бамберли стал сигналом – он закатил глаза и рухнул на пол.
Мод и шагу к нему не сделала. Она возвышалась над столом, заставленным дорогим фарфором и серебром, и не спускала глаз со своего мужа.
– Позвоню-ка я врачу, – сказал наконец мистер Бамберли. – Ты пока не справилась со своим… недомоганием.
И он пошел к двери, бросив через плечо:
– После всего услышанного у меня пропал аппетит. Если кому-нибудь понадоблюсь, я буду в логове.