Филип, обойдя импровизированный очаг, добрался до двери. Жить в современном доме, но без обычных удобств – удовольствие ниже среднего. Газ отключили примерно в одно время с электричеством. Им повезло, что в кладовке у них завалялся лист асбеста, из которого они и соорудили очаг, положив сверху решетку от плиты.
Он выглянул в глазок и напряженно замер. После чего повернулся к Денис и прошептал:
– Армия.
В это же время из соседней квартиры, откуда за последние два дня не доносилось ни звука, послышался шум.
– Ты уверен? – спросила дрожащим голосом стоящая на коленях Денис. – А вдруг это кто-то притворяется…
Но было что-то убедительное в том, как выглядел стоящий за дверью старший сержант с лицом, наполовину скрытым маской, с блокнотом и ручкой в руках. Составляет что-то вроде списка, вероятно! Затем за спиной сержанта возник рядовой с петлицами медицинской службы, который держал коробку с какими-то банками и контейнер с белыми пилюлями.
– Да нет, все в порядке, – пробормотал Филип и открыл замки, впрочем оставив цепочку на двери и держа пистолет так, чтобы его было видно снаружи.
– Бросьте пистолет, или я стреляю! – рявкнул сержант, в руках которого, словно по волшебству, появился карабин, который он наставил на Филипа.
– Но я не собираюсь ничего делать, – слабым голосом сказал Филип. – Я здесь живу, это мой дом.
Заброшенный, грязный, вонючий. Но – мой.
– Бросьте пистолет!
Филип пожал плечами и бросил пистолет на стоящую поодаль кушетку.
– Так-то лучше! – сказал сержант. – Вы – Филип А. Мейсон?
– Да.
– Ваши документы!
Филип порылся в карманах и достал водительское удостоверение. Протянул сержанту. Тот кивнул и сказал:
– И откройте свою вонючую дверь.
– Открываю.
Филип сбросил цепочку. Рядовой-медик вошел и, наморщив нос, стал оглядываться. Маску он сбросил на подбородок, о чем явно сожалел. Впрочем, в квартире воздух был не лучше, чем снаружи, – пожары в центре продолжались без малого пять дней, и ветер все еще приносил дым из пригородов.
– А вы – миссис Мейсон, – сказал сержант, обращаясь к Денис и возвращая права Филипу. – И у вас есть двое детей, так?