Двойник Запада

22
18
20
22
24
26
28
30

Девушка обиженно надулась, но с колен не слезла. Эйден извинился несколькими поцелуями, покрывшими ссадину.

– Я лишь повредил кожу, в кровь отрава не попала, однако эта царапина убьёт её через часа два, в лучшем случае – через три, – будничным тоном поделился он. – Конечно, не велика потеря, пары часов достаточно, чтобы насладиться её телом.

Я в ужасе округлила глаза, а девушка никак не отреагировала на сказанные слова, будто в дурмане продолжая мечтательно улыбаться.

– Однако проблема всё же есть, – хмуро заявил король и ласково попросил пленницу: – Поцелуй меня.

Та охотно выполнила просьбу. Изначально невинный поцелуй медленно перетёк в страстный, глубокий и слишком интимный. Мне было неприятно смотреть, но одновременно я не могла оторвать глаз от разворачивающейся картины. Девушка застонала в губы королю, Эйден мягко отстранился, снял её со своих колен и поставил на пол. Служанка посмотрела на него с недоумением, ожидая нового приказа, но Эйден лишь погладил её по щеке, как послушную зверюшку.

– Спасибо тебе.

Благодарность из его уст заставила меня оцепенеть. Сердце сделало десять тяжёлых ударов, прежде чем по лицу девушки прошла судорога тревоги. Она нахмурилась сильнее, словно ощутила что-то неприятное, а затем схватилась за живот. Пару раз её сотряс спазм, она закрыла рот ладонью, силясь сдержать рвотный позыв, но её всё-таки стошнило прямо на пол. Её вырвало кровью, но вместо того, чтобы испугаться, девушка подняла стыдливый взгляд на короля. Словно её не беспокоила боль, а она лишь боялась, что Эйден разозлится на устроенную сцену. Это ужаснуло меня ещё сильнее.

Служанка попыталась пробормотать извинения на ломаном эвирском, но её опять стошнило, следом кровь пошла из носа и глаз. Со стоном она упала, её тело содрогалось в резких конвульсиях, пока лицо приобретало синеватый оттенок. Приступ продлился несколько секунд, и она затихла на полу в собственной крови. Эйден наблюдал всю сцену с разочарованием и досадой, не пытаясь чем-то помочь.

– На отравление после царапины требуется время. Однако любой поцелуй убивает почти сразу. Наверное, дело в моей слюне или языке. Как думаешь? – деловито поинтересовался он, а я в шоке мотнула головой, стремительно отступая, но едва не упала, наткнувшись спиной на один из стульев.

– Я решил, что всё-таки в слюне, и провёл некоторые эксперименты, – не обращая внимания на мою панику, продолжил делиться он. – В моём настоящем теле ядовита слюна и кровь, но теперь, когда я оказался в этом теле, кровь может вызвать разве что недомогание у простых смертных, а влияние слюны ограничено. Она отравляет, только попадая в желудок или напрямую в кровь. Вино действительно было отравлено, но ты… – Губы Эйдена растянулись в мечтательной улыбке.

– Что я? – сдавленно спросила я.

– Но ты не умерла.

Эйден бросился ко мне, за пару шагов оказался рядом, и мой вскрик оборвался, когда король схватил меня за горло, толкнул к ближайшей стене и придавил своим телом. Меня затрясло, я принялась брыкаться и отталкивать, но силы были не равны.

– Теперь мне осталось убедиться кое в чём, – насмешливо прошептал он, придвигаясь неприлично близко. Его глаза вновь начали светиться белым и зелёным, а голос стал бархатным. – Поцелуй меня.

Я отвесила ему самую сильную пощёчину, на которую была способна. Удивлённый, Эйден отступил на шаг. У меня всё лицо горело от стыда и злости. Подобного он от меня не дождётся, ведь именно из-за него погиб Джун и все дорогие мне люди.

– Всё даже лучше, чем я думал! Моё влияние на тебя не действует! – восхитился Эйден. Он глядел на меня с настоящим восторгом, словно я самый долгожданный приз в его жизни.

Он уже не держал меня, но стоял слишком близко, чтобы был смысл пытаться обогнуть его и сбежать. Король наклонился чуть вперёд, разглядывая меня с интересом. Я вжалась в стену, прикрыв вырез на груди руками, будто это могло меня защитить.

– Тогда я попрошу по-другому. Таких девушек у нас ещё много, – он указал на мёртвую служанку. – За каждый твой отказ я могу убивать по одной.

Я нервно сглотнула, он умело загнал меня в ловушку.

– Разве поцелуй такая уж большая цена за чужие жизни? – с преувеличенным недоумением поинтересовался Эйден.