— От имени Союза колоний и Сил самообороны колоний я приветствую вас как новых граждан и самое новое поколение наших защитников. Да благословит вас Господь, и да позволит Он вам пройти невредимыми через все, что вас ожидает.
Кстати, на тот случай, если вы захотите понаблюдать, как мы будем покидать околоземную орбиту, в помещении театра обсервационной палубы будет установлена видеосистема. Театр весьма просторен, в нем без труда поместятся все новобранцы, так что можете не волноваться насчет мест. «Генри Гудзон» движется с большой скоростью, и поэтому ко времени завтрака Земля превратится в очень маленький диск, а к обеду окажется всего лишь яркой точкой в небе. Вероятно, другой возможности посмотреть на то, что прежде было вашим родным миром, вам больше не представится. Поэтому, если Земля что-то значит для вас, я рекомендую вам посетить театр.
— И как вам новый сосед по комнате? — спросил меня Гарри, усевшись рядом в театре на обсервационной палубе.
— Если честно, мне совершенно не хочется говорить на эту тему, — ответил я. При помощи ЭЗК я добрался до своей каюты и обнаружил, что сосед уже раскладывает вещи. Им оказался Леон Дик. Он поднял голову и проворчал:
— О, смотрите-ка, знаток Библии, — и с тех пор старательно игнорировал меня, что в комнате размером десять на десять футов было довольно трудно сделать. Леон уже завладел нижней койкой (которая для коленей с семидесятипятилетним стажем казалась намного более привлекательной). Мне ничего не оставалось, как бросить мою сумку на верхнюю полку, взять ЭЗК и отправиться навестить Джесси, которая тоже разместилась на этой палубе. Ее соседка, милая леди по имени Мэгги, поприветствовала меня любезным кивком и умчалась смотреть, как «Генри Гудзон» начнет удаляться от Земли. Я сообщил Джесси, с кем мне придется обитать бок о бок. Она рассмеялась.
Гарри, услышав эту новость в пересказе развеселившейся Джесси, сочувственно похлопал меня по плечу.
— Не слишком переживайте из-за этого. В конце концов, это всего лишь до Беты Компаса.
— Где бы эта самая Бета ни находилась, — добавил я. — А кто ваш сосед?
— Не могу ничего сказать о нем, — ответил Гарри. — Когда я добрался до каюты, он уже спал. Занял нижнюю койку, ублюдок.
— А моя соседка — само очарование, — сообщила Джесси. — Как только мы познакомились, она угостила меня домашним печеньем. Сказала, что его напекла внучка ей в дорогу.
— Меня она печеньем не угощала, — возмутился я.
— Но ведь ей предстоит жить не с вами, правда?
— И как вам показалось печенье? — спросил Гарри.
— Больше всего походило на окаменевшую овсянку, — призналась Джесси. — Но дело не в этом. Просто у меня, в отличие от вас, прекрасная соседка. Я специалист. Смотрите, вон там Земля, — ткнула она пальцем в загоревшийся огромный видеоэкран.
Планета была видна с просто изумительной четкостью. Тот, кто создал этот видеоэкран, кем бы он ни был, проделал превосходную работу.
— Жаль, что такого экрана не было в моей гостиной, — сказал Гарри. — Ко мне собирались бы все соседи смотреть игры суперкубка.
— Просто посмотрите на нее, — сказал я. — Всю жизнь она оставалась единственным местом, где нам доводилось бывать. Все, кого мы когда-либо знали или любили, жили там. А теперь мы ее покидаем. Это не вызывает в вас каких-нибудь чувств?
— Возбуждение, — отозвалась Джесси. — И грусть. Но не слишком сильную грусть.
— Определенно не слишком сильную, — поддержал ее Гарри. — Для меня там уже не оставалось никаких дел — только стареть и умирать.
— Знаете, умереть вам, может быть, еще удастся, — предположил я. — Вы ведь станете военным.