Я не позволял себе надеяться, как она, вслух. Если бы я выпустил свою надежду в мир, она могла бы разбиться и вернуться изуродованной и истекающей кровью. Я держал ее в себе, в безопасности.
Анна поджала губы.
– Давай останемся профессионалами, – попросила она, а затем разгладила форму, которую не нужно было разглаживать. – Хотя, если честно, я очень взволнована.
– Ага, посмотрите на нее, – сказал Алонзо, подмигивая мне, – сходит с ума от волнения.
– Тише. – Анна повернулась ко мне. – Когда ожидается прибытие госпожи Делии и ее мужа?
– Через несколько дней – сказал я. – Я хотел провести время наедине с Теей после процедуры, что бы ни случилось.
– Хорошая мысль, – одобрила Рита. – Когда Тея завтра утром откроет глаза, первым она должна увидеть тебя.
Моя грудь сжалась.
– Черт возьми, Рита.
– Я знаю, – отмахнулась она, – но я так счастлива. За вас обоих.
– Что бы ни случилось, – поддержал Алонзо, – мы здесь, с тобой. И с ней.
– Господи, и ты туда же? – со смехом сказал я, задыхаясь от слез.
Алонзо с трудом моргнул, рассмеялся и ударил меня по спине.
– Боже, хватит с нас. Иди к своей девушке.
Тея стояла за мольбертом, в наушниках, джинсы и ярко-желтый топ заляпаны краской, несмотря на закрывающий их халат. Бедра покачивались из стороны в сторону, она напевала, воссоздавая вид на Нью-Йорк из высокого окна; огни разбросаны по темному городскому пейзажу, как звезды.
Вид из нашего гостиничного номера в отеле «Артхаус».
Я подошел ближе, чтобы Тея заметила меня боковым зрением.
– Джимми… – Она успела улыбнуться и вытащить наушники из ушей, прежде чем ее накрыл приступ. Я остановился, пока тот не прошел, затем она обняла меня.
– Ты здесь, – сказала она мне в шею. – Сколько уже прошло?
– Полтора года, – сказал я.