– Перестань его писать, – сказал профессор Ондивьюж, – и отдай стихотворение ей.
Я хмуро посмотрел на него.
– Ей?
– Девушке, которой ты его посвятил. – Он поджал губы и склонил голову набок. – Думаешь, мужчина может выглядеть таким убитым по какой-то другой причине, кроме любви?
– Я не могу отдать ей стихотворение.
– Почему нет?
– Она не моя.
– Ага. – Профессор снова откинулся на спинку стула и сложил руки на груди, переплетя пальцы. – Безответная любовь. Самая болезненная разновидность любви.
Давным-давно я бы сказал ему, что все не так, но сегодня, на пороге колоссальных изменений в жизни, на пути к неведомому будущему я был честен с поэтом, стихи которого боготворил. Был честен с самим собой. Произнес вслух то, о чем так долго молчал.
– Да, я люблю ее, – сказал я. – Не знаю, как так получилось и почему, но я ее люблю. Между нами есть какая-то связь, я почувствовал это в тот день, когда мы впервые встретились.
Профессор Ондивьюж улыбнулся, как довольный кот.
– Это прекрасно.
– Едва ли, – сухо возразил я. – Она любит моего лучшего друга. Благодаря мне.
Профессор вскинул брови.
– Как так?
Прежний, я уклонился бы от ответа на этот вопрос, но я уже вслух признался в своих чувствах к Отем. Рассказать остальное было просто, так что я все рассказал.
Когда я закончил, профессор Ондивьюж откинулся на спинку стула и протянул:
– Понятно. Ты использовал свой дар, чтобы помочь лучшему другу. Почему?
– Потому что я его люблю, – ответил я. – И хочу, чтобы он был счастлив.
– А как же твое счастье? Оно играет какую-то роль в этой драме или ты все еще сидишь в зрительном зале и по окончании спектакля готов незаметно уйти?