– Он был здесь, – сказал папа.
– Кто? Боже, не тот же мальчик? – мама умоляюще посмотрела на меня.
«Да, – подумала я. – Тот мальчик. Который для меня все».
– Да, он был здесь, – сказала я грубовато, несмотря на то, что сердце колотилось в груди. – Джастин Бейкер. У меня здесь был Джастин Бейкер. Это все меняет? Теперь все хорошо? Здорово, тогда я иду спать.
Я собралась встать, но папа навис надо мной.
– Садись. Обратно.
Я села.
– Что такое, милая? – спросила мама. – Джастин? Он кажется таким милым…
И что-то во мне сломалось. Дамбу прорвало. Все эти секреты и ложь вырвались из меня, а усталость проникла внутрь. Я устала прятать Айзека, устала стыдиться его, устала слушать предубеждения родителей против него. Мне не нравилась надежда в глазах мамы, что это был Джастин. Взгляд отца, словно он размышлял, мог ли он заподозрить не того… Я упала с обрыва в быстрый поток внизу.
– Вы лицемеры, – выплюнула я. – Вам все равно, что меня мог трахать парень под вашей крышей. Вам только важно, правильный ли это был парень.
– Уиллоу, – голос отца был подобен горящему фитилю, который вот-вот взорвется.
– Айзек не просто «тот парень». Он – единственный. Он хорошо ко мне относится, вы и представить не можете…
– Я не хочу ничего представлять, – крикнул папа. – Ему девятнадцать. Тебе семнадцать. Ты ребенок. Я мог бы арестовать его за совращение несовершеннолетней.
Кровь отхлынула от моего лица, а тело показалось тяжелым, бескостным.
Это непроизносимое слово, которым я никак не могла заклеймить Ксавьера. Теперь отец заклеймил им Айзека. Казалось, меня сейчас вырвет.
– Нет, – сказала я семье. – Он этого не делал. Он никогда…
– Он пришел сюда, пока нас не было в городе, и вышел из твоей комнаты в четыре утра, но ничего не произошло?
– О боже, Уиллоу, – застонав, мама осела на стул рядом с диваном.
Мой взгляд метался между папой и мамой.
– Что с вами двумя не так? Почему вы такие злые?