Частица твоего сердца

22
18
20
22
24
26
28
30

Но Шайло… Господи, как я могу не бороться за нее? За нас? Десять лет в тюрьме превратятся не в пытку. Это будут десять лет без нее. И они меня просто уничтожат.

Стояла уже поздняя ночь. Кашель, проклятия и храп других заключенных эхом разносились в пустых коридорах. Мой сокамерник, как обычно, плакал, пока не уснул.

Я еще долго лежал без сна и в какой-то момент услышал приближавшиеся шаги, замершие возле моей камеры.

– Эй, Венц. – Я поднял руку, когда охранник посветил фонариком мне в лицо через прутья решетки. – Митч Дауд – мой друг. Хороший друг.

Я напрягся, в груди все сжалось.

– Он просил передать сообщение насчет магазина твоей маленькой подружки. – Он прислонился к решетке и заговорил тише: – Хватит дергаться, иначе это не прекратится.

Глава 32. Шайло

Я показала в окошко удостоверение личности и прошла через металлодетектор. Было ощущение, что я оказалась в дурном сне, который начался в вечер торжественного открытия, и до сих пор не могла проснуться. Тюремный охранник провел меня в комнату для свиданий. Желудок скрутило узлом. Внутри стоял резкий запах застарелого пота и еды из торгового автомата.

Ронан уже ждал меня.

На онемевших ногах я подошла к столу и села напротив него. Он выглядел красивым, как и всегда, но казался каким-то другим. Может, причиной тому служил оранжевый комбинезон окружной тюрьмы или тот факт, что мы находились в окружении вооруженных офицеров и заключенных, только Ронан меньше походил на себя. Он сидел прямо передо мной, но, казалось, находился очень далеко.

– Привет, – проговорила я, в горле у меня пересохло.

Ронан поднял голову, и при виде меня выражение его лица смягчилось. А потом он вновь словно закрылся. И резко отвернулся.

– Как Фрэнки? – спросил он. – Мне отказываются говорить об этом.

– Не очень хорошо, но жить будет.

Я потянулась к Ронану, и охранник тут же рявкнул мне:

– Не прикасаться.

Я резко отпрянула, чувствуя себя маленькой и беспомощной.

– Как ты?

– Я в порядке, – проговорил Ронан и положил руки на стол между нами. Лязгнули наручники, и звук этот показался мне каким-то неестественно громким. В глаза тут же бросились синяки на костяшках его пальцев.

– Что произошло? – тихо спросила я.