Я понимала, что не стоит трусливо прятаться за занавеской. Но все равно мне потребовалась вся сила воли, чтобы отодвинуть ее и встать перед Таггерти.
– Дай мне полотенце, – потребовала я, вытянув руку.
Осмотрев меня с головы до ног, Таггерти усмехнулась.
– Мелкие сиськи. Свинни с маленькими сиськами.
– Боже, съешь сэндвич. Или десять, – поморщилась Васкез.
Каким-то чудом мне удалось не разорвать зрительный контакт с Таггерти, хотя по ощущениям я стояла в пламени.
– Верни мне полотенце, – повторила я.
На мгновение задержав на мне взгляд, Таггерти сорвала его с плеч и протянула его мне.
– Конечно. Держи.
Быстро схватив полотенце, я завернулась в него. Очевидно, следовало быть более бдительной, но меня целиком и полностью поглотило облегчение. Когда я устремилась прочь из душевой, Брукс слегка выставила ногу вперед и подставила мне подножку. Мне почти удалось удержаться, но дешевый шлепанец подвернулся под ступней, и я упала, приложившись щекой о твердую кафельную стену.
Место под глазом вспыхнуло болью, а Таггерти с подружками рассмеялись. Правая сторона неприятно пульсировала, а по щеке потекла струйка крови.
У входа в душевую материализовалась надзирательница.
– Двигайтесь, дамы. – Она посмотрела на меня. – Что здесь произошло? Дэниелс, тебе нужно в лазарет?
– Нет, все в порядке, – ответила я.
– В порядке, да? Не хочешь рассказать, что случилось.
Она бросила взгляд на Таггерти, Брукс и Васкез, но их лица выражали полное безразличие.
Я прошла мимо надзирательницы и вернулась к своей койке, чтобы одеться. Останавливая кровь, я испачкала полотенце. И пусть ее было немного, но кожа вокруг правого глаза потемнела и опухла.
– Вижу, ты познакомилась с Радужной бандой, – со своей койки подала голос Мартинез. Она вела себя настолько тихо, что я ее не заметила.
– Кем?
– Белая девушка, черная и латинка, – пояснила Мартинез. – Таг, Брукс, и Васкез. Они называют себя Радужной бандой. Думают, что это мило.