Маленькие милости

– Или человеческие кости.

– Не понял.

Мэри Пэт усаживается поудобнее на своем страшном, как смертный грех, корыте, подтягивает к себе одну ногу и обхватывает лодыжку.

– Вы не хуже меня знаете, что если есть хоть какая-то связь с Марти Батлером, то участь Огги Уильямсона разделят все подростки, что были той ночью на платформе.

– Почему именно такая формулировка?

– Какая?

– «Все подростки». Как будто кто-то из них уже не жилец.

Мэри Пэт какое-то время молчит, затем произносит:

– Если Марти Батлер видит, что расходы на твоего адвоката не окупятся, ему легче оплатить тебе похороны.

– Вот, собственно, поэтому мы пока не лезем на рожон.

– Но коли слишком протелитесь – Марти заплатит кому надо, и у них появятся железные алиби, а вы останетесь ни с чем.

– Это риск, да. – Он ставит ногу на крыло ее машины.

– Вы думаете, что моя дочь причастна, а я знаю, что нет. Если сможем узнать правду о произошедшем, я докажу ее невиновность.

– И тогда она перестанет скрываться?

Мэри Пэт на мгновение подается вперед. Как будто душа вдруг покинула ее тело, оставив на капоте лишь пустую оболочку. Затем женщина приходит в себя и едва слышно произносит:

– Да. Тогда она перестанет скрываться.

Все это время Бобби вглядывается ей в лицо самым внимательным образом.

– То есть она все-таки прячется, так?

Мэри Пэт теребит шнурок кроссовки.

– Да, именно так.