Наконец Милка заметила новых гостей, оглядела внимательно обоих.
– С собакой нельзя, – прищурившись, сказала она.
– Я заплачу, – устало пообещал Белый.
– У тебя уже новая девка?
– Галка моя сестра, – напомнил Белый.
Это казалось удобным объяснением, они с Галкой и вправду были похожи: белёсые, сероглазые, невысокие и жилистые.
– А эта?
Белый пожал плечами, а большего Миле и не требовалось. Закатив глаза, она криво улыбнулась:
– Выглядит слишком холёной для тебя.
Пусть одежда Буривой и перепачкалась в грязи, но и узоры на ней, и каменья, и материя – всё выдавало дворянку. Если придётся пока оставить девчонку в живых, то нужно хотя бы её переодеть.
– Эй, господица! – весело позвала Мила. – Открой глазки-то. Ушёл мой жених.
Велга Буривой осторожно растопырила пальцы. Глаза у неё были широкими, щёки пылали от стыда.
– Это твой жених?
– Несостоявшийся. Попытался женихаться, да я его приголубила кувшином по голове.
– Нехорошо как-то с твоей стороны, – без тени улыбки произнёс Белый. – Не по-людски.
– А по-людски это как?
– Да хоть заказать его Во… во… – из корчмы вывалился нечёсаный бородач и схватился за рот, сдерживая рвотный позыв. – Во́ронам.
Белый напрягся и невольно бросил встревоженный взгляд на Велгу. Но она, кажется, ничего не заметила.
Мила, изогнув бровь, посторонилась, пропуская бородача, и тот согнулся пополам, прячась за углом. Послышались жуткие звуки, от которых Велга Буривой позеленела. Но бывалую подавальщицу таким было не пронять. Она быстро нырнула в корчму и вернулась с деревянным ковшиком с водой.
– Держи, – с сочувствием протянула она бородачу, и он благодарно принял из её рук, напился.