Лампёшка

— Отлично, — кивает Адмирал. — Угощайтесь пирогом, адъютант.

«Скорее», — звенит у Лампёшки в голове. За дверь, за ограду, по дороге, через город, по тропинке к маяку. Нужно как-то освободить отца — и бегом отсюда. Она пока не представляет как, но выбора нет. Пока Адмирал… или кто-то другой не… Лампёшка уже готова сорваться с места и бежать, но тут она бросает взгляд на своих друзей — один на руках у другого — и понимает: они ждут. Сейчас случится что-то, от чего станет ещё хуже. И она не двигается с места.

Адмирал оборачивается и идёт в глубину комнаты, где на шкуре дохлого тигра лежат псы. Он наклоняется и гладит их.

— Не будем драматизировать, — говорит он. — Я хорошенько поразмыслил и уверен, что тебе там будет лучше, чем среди… среди обычных, скажем так, людей. — Он бросает взгляд на сына и опять поворачивается к собакам. — А уж налюбовавшись на твои трюки в бассейне, я не сомневаюсь, что принял правильное решение.

— Нет! — Рыб мотает головой и говорит очень быстро. — Нет, правда. Я знаю, что у меня получится, однажды, если я буду тренироваться, я научусь стоять и ходить, клянусь…

— Ах, ходить, — вздыхает Адмирал. — Я давно оставил надежду. Что ж, мой адъютант Флинт отвезёт тебя. Кстати, где это, адъютант?

— Он будет ждать меня на вокзале. — Флинт дожёвывает пирог. — Но недолго. Такой одноглазый. Эйф, что ли. Да, Эйф.

И Лампёшка, и Рыб одновременно вздрагивают. Они поворачиваются к Ленни и одинаково громко вопят ему в уши:

— Бежим, наверх! — вопит Рыб.

— На улицу! — вопит Лампёшка.

Ленни стреляет глазами туда-сюда. Бежать в двух противоположных направлениях он не может. Но он делает пару шагов назад, в коридор, с Рыбом на руках. Лампёшка тянет его за рукав — вниз, к выходу!

— Адъютант! — рявкает Адмирал. — Оставьте пирог и сделайте то, о чём я просил.

— Сэр!

Флинт прикладывает руку к козырьку и поворачивается, чтобы вырвать Рыба из рук Ленни. Но натыкается на маленькую девочку, которая скалится и визжит прямо ему в лицо.

Адъютант, который мог бы раздавить девчонку двумя пальцами, вопросительно смотрит на своего командира: можно?

Адмирал вздыхает. Значит, по-хорошему не выйдет. Он жестом показывает на собак:

— Пусть лучше псы. Дуглас, Логвуд!

Два здоровенных рыжих пса поднимаются со шкуры и направляются к девочке. Лампёшка пятится. Они ни разу не причинили ей вреда, но сейчас обнажили жёлтые зубы и угрожающе рычат. Она делает ещё один шаг назад, и ещё. Псы начинают лаять ей прямо в лицо.

И тут изо рта Ленни вырывается слово.

Это первое слово, которое он сказал в своей жизни, и, возможно, последнее. Его единственное слово.