— Протяни ладонь!
Ученик трет ладошку о пиджак, зная по опыту, что так меньше болит, и протягивает ладонь, как завороженный глядя на прутик.
Если бы учитель был невидимкой, то по лицу ученика можно было бы понять, когда учитель поднял руку и когда ее опустил. От каждого удара мальчик вздрагивает, вскрикивает, корчится, чуть-чуть преувеличивая боль и потирая ушибленное место.
Костаке как зачинщика еще вдобавок треплют за ухо.
Бунт подавлен. Учитель триумфатором всходит на кафедру и с гневом бичует непослушание и неповиновение старшим, призывая усерднее учиться и выполнять свой долг. Долг, и один только долг!
Исполнив свой собственный долг, учитель раскрывает книгу и пытается читать, но буквы расплываются у него перед глазами; откуда-то издали возникает лицо очаровательной девушки, за которой он ухаживал в те незабвенные студенческие годы.
«Где она теперь?»
Все видится ему в дымке, в призрачном мареве нереальности. Нет! Нет, никогда он не был студентом, никогда не был знаком ни с какими девушками, никогда не был так мучительно, до помешательства влюблен…
Нестриженая голова учителя среди поникших над партами в полусне стриженых голов мальчишек тоже начинает клониться, так же слипаются у него глаза и так же начинают шевелиться губы.
Учитель закрывает лицо руками, зажмуривает глаза… а рядом бежит время…
— Марш в зал, свинья! — раздается в коридоре драконий рев директора.
Учитель подскакивает. Торопливо зашелестели страницы.
— Свинопас явился, — слышится шепот.
— Тихо! — говорит учитель.
В окне вырисовывается бледное лицо зимнего дня.
ПЕРЕЭКЗАМЕНОВКА
Сон прерывается внезапно, мне чудится, будто кто-то стучит в дверь, а может, не чудится, а снится? Я пытаюсь проснуться и, протянув руку, беру с тумбочки стакан с водой, пью и ставлю на место. И снова укладываю голову на подушку. Бесцельно, без любопытства озираю я комнату. Часы остановились среди ночи. Интересно, который теперь час? Наверно, светает.
И что это мне не спится, неможется? Чувствую я себя так отвратительно и неуютно, словно накануне пил без устали или не спал четверо суток. Голова раскалывается, боль отдает в правый висок. Я слышу, как бьется у меня сердце, но бьется оно где-то возле горла.
«Простыл я, что ли, гуляючи вчера в саду? — спрашиваю я себя. — А тут еще переться в школу. И какой осел назначил переэкзаменовку на сегодня, не мог подождать до следующей недели?»
ebooksa