Показное приобретение недвижимости и движимости весьма затруднено, как и другие способы пускания пыли в глаза. А десять золотых колец на один палец не насадишь. Вот и приходится быть «как все», а деньга, как известно, ляжку жжёт.
Поэтому вытащить из погреба трёхлитровую банку, набитую купюрами и немного посорить деньгами вполне приятное, ласкающее эго, самолюбивое дело. Ну, и мы, разумеется, совсем не против. Приходите и ласкайте.
Впрочем, есть люди, которых видеть сегодня не очень приятно. Например, генерал-майор Печёнкин. Но куда же без него родимого…
— Ну что, раскусил я тебя, Брагин? — смеётся он.
— В каком это смысле, Глеб Антонович?
— А вот, в том самом! Я сразу сказал, что ты у нас тоже откроешь свою богадельню. А я вот возьму тебя и прихлопну. А? Как тебе такой вариант? И по совокупности к твоему пожизненному сроку накину ещё годков… сто!
— Чай не в Америке, — хмыкаю я. — У нас такой номер не прокатит.
— Гляди-ка, грамотный какой. Ну что, я вижу, ты и сюда ту ж девку притащил? Решил подразнить меня, сынуля? Так я тебе не советую. Оттарабаню и все дела.
Разумеется, Лида здесь. И не только она. И Бакс здесь, и Алик и ещё некоторые ребята, зарекомендовавшие себя в прошлый раз.
А вот Антонова в этот раз нет, зато есть Кобзон. И в политическом смысле это гораздо лучше, и правильнее. Пусть именно он будет амбасадором нашего бренда.
— Друзья, — говорит Иосиф Давыдович поднимаясь на подиум с бокалом шампанского. — Теперь все мы на вопрос, как вы пришли к игре, сможем честно отвечать, через физкультуру и спорт. И это действительно так, ведь чтобы попасть в этот роскошный зал, все мы прошли через зал лечебной физкультуры. И всё это происходит на стадионе.
В зале раздаются смешки и аплодисменты.
— Но это, разумеется, шутка, — продолжает он. — А вот то, что игру со спортом роднит азарт — это чистая правда, это я знаю совершенно точно. Сегодня всем вам я желаю победы и не терять жизнелюбия.
После этого он начинает петь «Я люблю тебя, жизнь». Вот такая подводочка.
— Сынуля, — не отлипает от меня Печёнкин, — реванш сегодня будет?
— Нет, — качаю я головой.
— Придётся всё-таки вашу контору прикрыть, а организаторов — под суд.
— В таком случае, это будет означать, что вы отступили от наших договорённостей, потому что после этого вас не только в Москву не возьмут, но даже на кладбище не любое примут.
Он хохочет и треплет меня по щеке.
— Нравишься ты мне, Егор, хороший мальчик. Глупенький ещё, но хороший. Ладно, ты подумай, я бы сыграл по-крупному. Не хочешь сам, предложи кому-нибудь другому.
ebooksa